Корсар

— Можно, конечно, — промямлил я. — Следующим рейсом привезут фузеи, на пару полков хватит. Доставлю их сюда, тогда и поговорим.

— Без тебя привезут, — разгадав мое намерение, решил царь. — Напиши письма своим людям, пусть передадут всё, что тебе здесь понадобится. Можешь взять офицеров, но не много, чтобы не больше трети от общего числа было. Мне надо своих обучать. Всем остальным — людьми, лошадьми, обмундированием, харчами и фуражом — я обеспечу, — заверил он и, чтобы подсластить пилюлю, пообещал: — В награду получишь земли с крестьянами размером с графство и титул.

Я хотел ему сказать, что мертвому титулы ни к чему, а земли хватит всего два квадратных метра, но промолчал. Может, пора мне погибнуть на суше и перестать скакать по эпохам?

38

Царское село Воздвиженское находится по дороге на Клин, километрах в тридцати от столицы, на берегу речки Яузы. Сейчас в нем около полутора сотен дворов, причем в некоторых живут дворяне, хозяева соседних деревенек, в которых от одного до двух-трех десятков дворов. Известно село тем, что сюда в годы регентства сбегала царица Софья от стрельцов. Здесь она и повесила начальника Стрелецкого приказа Хованского и его сына, зазвав их якобы для награждения за верную службу. Это наводило на мысль, что оказался я в этом селе не случайно. Мол, помни, награда всегда находит героя.

Там, где раньше был сельский выгон, теперь строят деревянные дома для офицеров и казармы на весь полк, который будет из шестнадцати эскадронов. Количество солдат в полку должно быть равно количеству фузей, которые привезут мои суда вторым рейсом, то есть, не больше двух тысяч. В моей роте в мореходке было сто двадцать человек — четыре группы (взвода) по тридцать. От этого и плясал, приравняв эскадрон к роте. Получилось шестнадцать плюс обслуга двух трехфунтовых пушек на каждые четыре эскадрона и обозники. Офицеров прислали из Преображенского и Семеновского полков. Командовать взводами будут сержанты, которые в своих полках были простыми солдатами, а ротами — бывшие сержанты и прапорщики. Такой вот у них стремительный карьерный рост всего по результату одного проигранного сражения. Проиграют второе — станут полковниками и генералами. У каждого эскадрона свое знамя. У первого — белое, а у остальных синие. На знаменах принято изображать какую-нибудь аллегорию и цитату из Библии. Поскольку мне далеко было и будет до лорда Стонора, я не стал мудрствовать лукаво, приказал нарисовать на всех знаменах розу ветров и написать название одного из шестнадцати румбов. Батальонов пока нет, но я подумал о будущем. У первых четырех эскадронов румбы начинались с севера, у вторых — с востока, у третьих — с юга, у четвертых — с запада. Единственный офицер-иностранец в моем полку — подполковник Магнус фон Неттельгорст, который до недавнего времени был на моем новом судне боцманом Магнусом Неттельгорстом. Он вдовец, дети уже взрослые, поэтому я позвал его послужить русскому царю и моему отечеству. У каждого немца врожденная тяга послужить в армии. Если физических данных не хватает, тяга удваивается. Впрочем, бывший боцман на здоровье не жаловался. «Фон» добавил я, чтобы выдавать его за дворянина. Так царю и всем остальным русским будет легче смириться с тем, что он подполковник, мой заместитель. Взял его, чтобы решал хозяйственные вопросы. У меня на русских поставщиков и чиновников из Приказа военных дел зла не хватает, а об его немецкую пунктуальность и дотошность все их хитрые маневры разбиваются вдребезги. Что немцу хорошо, то русскому смерть. Тем более, что я разрешил Магнусу фон Неттельгорсту бить морды тем, кто будет борзеть чересчур, а крепкие кулаки и умение ими работать — самое главное профессиональное качество боцмана, что на торговом судне, что на военном корабле. В итоге все ненавидят подполковника и смотрят на полковника без особой злобы и даже иногда с симпатией.