Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

- Самое лучшее место - Крым. Море само собой, тепло круглый год, хочешь - купайся, хочешь - загорай. Фрукты нипочем: груши дюшес, виноград «дамские пальчики», абрикосы - копейка фунт. В Ливадию поедем, там дворец, царь Николай жил. Ялта. Главное, ксиву надежную иметь, а то снимут с поезда как безнадзорных.

- Какую ксиву? - спросил Фургон.

- Вот дурачок, - засмеялся Паштет, - ксива - документ, значит.

- Ксива будет такая, - сказал Витька, - экскурсия, вы ученики, я за старшего. Печать поставим - и порядок.

- А где печать возьмем? - опять спросил наивный Фургон.

Витька приподнялся, пристально посмотрел на Фургона.

Шныра опять защитил приятеля:

- Он просто так спросил… Не видишь разве, дурачок еще, ничего не понимает.

Витька погрозил Фургону пальцем:

- Много знать хочешь, треплешься. Не суйся, за тебя все сделают.

Он замолчал, прислушался: дергали чердачную дверь. Витька сделал знак сидеть тихо, спустился на чердак, прокрался к двери, прислушался.

За дверью разговаривали. Витька узнал голоса Миши и Генки:

- …Кто то запер дверь. Управдом, что ли…

- …Замка нет, изнутри заперта…

- …Пойдем со двора.

Было слышно, как они спускаются по лестнице.

Витька вернулся на крышу, лег на спину:

- Мишка с Генкой… Убрались…

Глава 10

Миша и Генка вернулись во двор и подошли к пожарной лестнице.

Миша надел на шею моток проволоки, прикрепил к поясу связки роликов и стал взбираться по лестнице. За ним, с двумя шестами, последовал Генка.

Их подъем был прерван появлением в окне женщины с растрепанными волосами и банкой в руке.

- Хулиганы! Ворюги! - кричала женщина, поворачиваясь во все стороны и показывая банку жильцам. - Полбанки варенья сожрали!

Миша недоуменно смотрел на нее:

- Не трогали мы вашего варенья.

Мужчина в подтяжках, в другом окне, укоризненно качал головой:

- Стыдно, Миша, а еще комсомолец. И ты, Генка! Вот уж не ожидал.

- Не видели мы никакого варенья! - закричал Генка.

- Хулиганы! Бездельники! - бушевала женщина.

- Какое варенье? - осведомился Миша.

- Еще спрашивает! Клубничное.

- Извините, мы не едим клубничного варенья.

Мальчики поднялись выше.

- Мытарства первых радиолюбителей, - сказал Миша. - Такие, как ты, прокладывают дорогу в будущее.

- Сознание этого только и поддерживает во мне бодрость духа, - ответил Генка, подтягивая шесты.

На восьмом этаже из окна выглянул русоволосый рабфаковец, подмигнул:

- Радиозайцы?

- Мы зарегистрированные.

- Будете крышу ломать? Крыша то надо мной.

- Даже не дотронемся, - успокоил его Генка. Миша проделал то же, что и Витька: раскачал верх лестницы, перебрался на крышу, удержал лестницу. Генка передал ему шесты и тоже перебрался на крышу.

Они не удивились, увидев на крыше Витькину компанию: они сами в свое время лазили сюда погреться на солнышке. Но компания была враждебной. И этот пир… Откуда такие яства? Ворованное, в этом не могло быть сомнений.

Миша не хотел затевать разговор здесь, на крыше. Не место.

Но Генка, как всегда, не смог удержаться:

- Богато живете!

- Живем! А что?! - ответил Витька, спокойно отхлебывая ситро из горлышка бутылки. - Завидно?

- Наверно, - пробормотал Генка, прикрепляя шест к дымовой трубе.

Когда Миша натягивал антенну, лежавший на его пути Витька не пошевелился. Миша перешагнул через него. Витька ухмыльнулся.

Убедившись, что спуск висит хорошо, между окон, Миша и Генка через слуховое окно спустились на чердак, пролезли через балки и подошли к чердачной двери.

- Устроили ночлежный дом, - сказал Генка и оторвал задвижку. - Сам ворует, - продолжал он, спускаясь с Мишей по лестнице, - и маленьких приучает. Вот тебе и диспут! Плевал он на наш диспут. Его надо изолировать.

Очутившись во дворе, они натянули свисающий с крыши провод.

Из окна выглянул Славка.

- Приходи, сейчас слушать будем, - сказал Генка.

- Ладно!

В это время из подъезда вышел Валентин Валентинович Навроцкий, на этот раз не в светлом, а в темно синем бостоновом костюме.

- Здравствуйте, Миша!

- Гутен таг! - ответил Миша.

Навроцкий сделал вид, будто не заметил насмешки.

- Радио устраиваете?

- Пробуем, - ответил Генка.

Миша пристально и изучающе рассматривал Навроцкого.

Навроцкий ответил ему таким же взглядом.

Так некоторое время они молча смотрели друг на друга.

Потом Навроцкий сказал:

- Радиостанция Коминтерна скоро начнет свои передачи. Так, во всяком случае, пишут в газетах.

Миша молчал.

- Кстати, - продолжал Навроцкий, - на крыше вы не встретились со своим недругом?

- С каким недругом?

- С этим, как его, Альфонсом Доде, так, кажется, его зовут.

- Его зовут Виктор Буров, - хмуро ответил Миша.

- Возможно. Как раз перед вами он со своим акционерным обществом взобрался на крышу.

- Чердак - его постоянное местожительство, там и ночует, - сказал Генка.

- Я поражен, - сказал Навроцкий. - Он так легко отделался. Размахивал финкой, а его подержали час в милиции и отпустили.

- Он никого не зарезал, - возразил Миша.

- Но была попытка.

Навроцкий был прав, но Миша не хотел с ним соглашаться.

- Я думаю, была только попытка похвастаться своим ножом.

Навроцкий засмеялся: