Кошмар на улице дачной

Генка пытался что-то возражать. Твердил, что Ритуся слишком вымоталась за последние дни, которые выдались у нее такими тяжелыми и трудными. Что сейчас ей необходимо отдохнуть. Что нельзя прерывать ее ночной сон. Но Саша был неумолим. Он двигался вперед такими огромными прыжками, что Генка едва поспевал за ним.

– Что за спешка?

– Сам не знаю.

Саша сказал чистую правду. Он и сам не понимал, что с ним происходит. Ноги его словно бы сами летели в сторону дома Риты и ее сына. Генка ничего такого не чувствовал, поэтому волочился за спиной Саши якорем и постоянно бухтел:

– Подождем до утра. Что за гонки? Солнце всходит, скоро уже светло будет. Тогда и пойдем.

– Нет, – твердил Саша. – Тогда уже может быть поздно.

Саша мчался по улице Загородной, которая шла параллельно улице Главной. Три дома, четыре, пять, вот и шестой впереди. Не притормаживая, Саша пронесся мимо приметного, разрисованного цветами бетонного столбика с полной цыплят корзиной на макушке, даже не повернув в его сторону головы. Краем глаза отметил, чей это дом, про себя удивился, но задерживаться тут ему не позволило то самое чувство, которое властно гнало его к дому Риты.

И все-таки они опоздали. Когда Саша очутился перед калиткой, он сразу понял, что несчастье уже случилось. Как доказательство беды, возле калитки на ветках висел шелковый платок Риты.

Генка тоже платок узнал и удивился:

– Что это он тут делает? Рита совсем без ума! Оставить на улице такую хорошую вещь.

Генка начал выпутывать платок из куста шиповника, чьи колючие ветки, видимо, и стянули платок с плеч женщины, когда та проходила мимо.

– Потеряла и не заметила, – бурчал Генка. – Вот растяпа!

Но Саше казалось, что не в одной привычной Ритиной рассеянности тут дело. Пройти и не заметить, что платок остался на кусте шиповника, было слишком даже для нее. К тому же ветки шиповника в этом месте были словно бы примяты. Как будто бы тут кто-то лежал. И еще был один момент, который настораживал Сашу. Когда он нынче вечером уходил из дома Риты, этого платка тут он не видел. Сам Генка засиделся у Риты до темноты, он сам так сказал. Куда же могла на ночь глядя уйти из своего дома Рита?

Кажется, и сам Генка начал чувствовать неладное.

– Мне это не нравится, – произнес он. – Смотри, платок весь порван. Ветки кустарника поломаны, словно тут валялся кто-то. И где сама Рита?

А Риты дома не было. И следов ее не было.

– Куда делась? – окончательно задергался Генка. – К сыну поехала?

– Рано.

– Ты Ритусю не знаешь. Если надо, для нее и затемно встать не проблема, коли приспичит.

Обыскали дом. Спросили у просыпающихся соседей. Кто-то припомнил, что поздно ночью видел в доме у Риты свет. Другая соседка вспомнила, что слышала шаги по гравию, которым была посыпана дорожка к дому сестер. Сначала шаги шли к дому, было это около двух часов ночи. И затем, уже ближе к утру, шаги послышались в обратном направлении.

– Я еще подумала, что это сама Рита по участку гуляет. Не спится женщине, понятное дело, за сына своего тревожится. Спать даже не может, вокруг дома бродит, мысли разные думает.

Но могло быть и такое, что ночью у Риты был визитер. Подтверждение этой версии Генка обнаружил первым. В пепельнице нашлось несколько окурков. Судя по их количеству, гость пробыл у Риты довольно долгое время, часа два-три, никак не меньше. И еще было ясно, что Рита ушла с ним по доброй воле.

– Ни записки, ни письмеца. Звоню, трубка выключена. Ну и где ее искать?

– Поехали в больницу к Павлику.

Но и тут друзья опоздали. В больнице Павлика не оказалось. Врачи, судя по всему, и сами были изумлены и испуганы не меньше Генки с Сашей, когда выяснилось, что маленький пациент пропал. По опросу детей, которые лежали с Павликом на соседних койках, выяснилась картина произошедшего. Где-то после отбоя Павлик вышел в туалет. Обратно он не вернулся. Утром его кровать тоже была пуста. И на вопрос медсестры, где Павлик, его товарищи по палате честно ответили, что он ушел в туалет. Упомянуть о том, что случилось это еще вчера вечером, они не сочли нужным. Такая деталь показалась им незначительной.

Обратились к камерам наблюдения, которых в больнице имелось в избытке. С помощью камер удалось проследить путь Павлика до мужского туалета и обратно. Вот только обратно он шел уже в сопровождении мужчины в белом халате, в котором ни один из врачей не смог признать своего сотрудника. Мальчик с мужчиной дошли до поста охраны, где мужчина что-то сказал охраннику, после чего тот спокойно пропустил обоих.

Охранника вызвали и допросили. Но он лишь развел руками.

– Родители за мальцом приехали. Важные шишки, коли сам главврач распорядился его отпустить.

– Кто это вам сказал?

– Санитар, который мальца сопровождал.

– А вы этого санитара знали в лицо?

– Первый раз его видел. Да у нас среди младшего персонала текучка большая. Сегодня один, завтра другой, всех не упомнишь. Халат на нем был, форма, табличка с именем, все как полагается. И малец подтвердил, что его папа забирает.

– Папа?

– Ну да, папа. А что?