Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

– Завтра придется забить слона, – сказал Сандокан, садясь у костра. – Они так и так передохнут от голода.

– А как потом пулеметы таскать будем? На себе? – хмыкнул Янес. – Лошади тоже околеют, если не раздобудем травы.

– М-да. – Сандокан нахмурился. – О животных я не подумал. Ладно, поглядим, что случится во вражеском лагере. Будем держаться до последнего, Синдхии нас не победить.

Мясо с грехом пополам прожарилось на скудном огне, и они в мрачном молчании приступили к трапезе. Положение становилось все отчаяннее. Слоны трубили, а кони ржали, требуя пищи.

Тем не менее первый день осады прошел спокойно. Враги, толпившиеся вокруг древней мечети, не сделали ни одного выстрела. Невиданные доселе пулеметы наводили ужас на воинов Синдхии.

Янес и Сандокан собрали у устья черной реки воинов, прибывших из далекой Малайзии. Корнакам не без труда удалось привести слонов. Животные, понимавшие, что их ждет участь забитого коня, были готовы броситься в бой.

Крысолов с Каммамури и верным раджпутом, прихватив полдюжины горцев, воспользовались затишьем, чтобы порыскать по ротондам и галереям, где прежде прятались парии. Вернулись они с вязанками дров. Теперь ночью можно было развести настоящий костер.

– Ну что? – спросил Янес у нагруженного, точно мул, крысолова.

– Хорошие новости, махараджа. – Старик с грохотом сбросил на пол свою ношу. – Жара спа́ла, теперь в галереях вполне можно жить. Впрочем, в наших краях немного пропотеть еще никому не вредило.

– Выходит, пожар окончательно потух?

– Выходит так, ваше высочество. Дома, дворцы и пагоды догорели. Но я скажу вам еще кое-что. В некоторых ротондах, где я не бывал годами, обнаружились даже поленницы. А кроме того, в подземелья вернулись крысы.

– Ну, мяса у нас хватает, обойдемся пока без твоего сомнительного деликатеса.

– Однако хорошо прожаренные крысы отнюдь не плохи.

– Может, и неплохи. Но крыса есть крыса. Что-нибудь еще узнал?

– Да, я набрел на проход в просторный подвал. Там, правда, жарковато, но уверен, не сегодня завтра мы сможем туда войти.

– А что насчет слонов и лошадей?

– Этот проход спасет и слонов, сахиб, и вашу конницу. По ночам будем выходить из подземелья и собирать траву и листья. Люди Синдхии нас не заметят, они слишком ленивы.

– Вижу, ты не теряешь надежды?

– О нет! С такими бесстрашными воинами, которых привел ваш друг, и их жутким оружием победа нам обеспечена.

– Да ты оптимист.

– Всю жизнь таким был, и мне не на что жаловаться.

– Животные голодают уже сутки.

– Завтра утром накормим их от пуза. Вряд ли огонь подчистую сжег всю зелень в окрестностях. Дайте мне только двадцать малайских молодцов и ни о чем не беспокойтесь, ваше высочество.

– Хоть сорок. И пару пулеметов в придачу.

– Нет, пулеметы в дверь не пролезут. Да и вам они нужнее, чем мне.

– Наверное, ты прав. – Янес выглядел озабоченным, несмотря на свой живой и веселый от природы нрав. – Когда отправишься на разведку?

– Сразу же после заката, господин. Нужно подождать, пока подвал не остынет.

– Мы с Тремаль-Наиком пойдем с тобой. Сторожить выход останется Сандокан.

– Вылазка может оказаться опасна, махараджа.

Губы человека, которого малайцы и даяки именовали Белым Тигром, тронула снисходительная усмешка.

– На Момпрачеме, Лабуане и Борнео я видывал и не такие опасности. Да и в Индии, кстати, тоже.

– Наслышан, ваше высочество. Во время осады Дели вы с вашим другом убили вождя сундарбанских душителей. Всему свету известно, что вы настоящие ниспровергатели империй.

К ним подошел голландец в новой куртке и жилете из белой фланели. Он флегматично попыхивал трубкой.

– Как поживают ваши микробы, профессор?

– Спасибо, прекрасно. Я осмотрел бутыли. Они ничуть не пострадали во время путешествия, а бациллы брюшного тифа прямо-таки благоденствуют в индийском климате.

– То есть после холеры вы затопите здешние поля еще и тифозным бульоном? – с иронией поинтересовался Янес.

– Не перегибайте палку, ваше величество. Еще неизвестно, представится ли мне такая замечательная возможность. Сомневаюсь, что бывший раджа согласится принять меня во второй раз. Скорее прикажет своим раджпутам пристрелить меня.

– Я бы и сам не рискнул вновь отправить вас в качестве парламентера, – покачал головой Янес. – Синдхия – подлец и не соблюдает никаких законов.

– Между прочим, он угрожал не отпустить меня назад.

– Тогда мы бы с вами больше не увиделись. Поверьте, Синдхия жесток настолько же, насколько и его брат, которого он убил.

– Бывший раджа явно не в своем уме. Алкоголь выжег ему мозг.

– Синдхия опасный пропойца. Так вы говорите, потребуется двое суток, прежде чем бациллы сделают свое дело?

– Если не меньше.

– Черт возьми! Это что-то новенькое в военном искусстве!

– Результат вам понравится, – ответил голландец. – Куда там вашим карабинам, пулеметам и прочим железякам. Скоро сами все увидите.

С этими словами, профессор, намеревавшийся выигрывать битвы при помощи своих диковинных культур, гордо сунул руки в карманы и отошел, дымя как паровоз.

– До вечера, – бросил Янес крысолову.

– До вечера, ваше высочество. Я запомнил путь, мы не заблудимся.