Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

– Ну, – наконец сказал он, – червячка я заморил. Теперь просплю сутки, не меньше.

– Про врагов забыл? Полагаешь, они отстали? Как бы не так. Раджа желает во что бы то ни стало вызнать, где господин Янес спрятал казну. Они от нас не отвяжутся.

– Ничего, башня крепкая.

– Но у нас лишь один карабин.

– Зато ты меткий стрелок. Уверен, перебьешь их всех. Слушай, гуру, далеко отсюда до дороги?

– Когда взойдет солнце, вы ее увидите.

– А сколько дней потребуется, чтобы добраться до гор Садии?

– Дня три, – ответил маратха. – Что меня удивляет, друзья… Почему горцы до сих пор сами не пришли на помощь махарадже?

– А выстоял ли он…

– Надеюсь. Наша задача – встретиться с горцами.

– Значит, пока можно и на боковую, – резюмировал раджпут. – Солнце взойдет часов через семь, а в таком тумане бандиты не рискнут приближаться к башне.

Все четверо растянулись на полу и тут же уснули. От громового храпа раджпута тряслись стены. Казалось, в его груди безостановочно работает огромный сложный механизм.

Ночь прошла спокойно. Первым открыл глаза Каммамури, всегда слывший ранней пташкой, и тут же выглянул за парапет. Солнце вовсю сражалось с тяжелым маревом, покрывавшим джунгли. Холодный горный ветер, напротив, собирал туман в низинах и над рекой. Утро было промозглым.

– Солнцу придется постараться, чтобы развеять этот зловонный туман, – сказал себе Каммамури. – Впрочем, сейчас мы в безопасности. В узкие бойницы не протиснется даже самый тощий человек, а дверь тяжела и надежна.

– Еще как надежна! – произнес голос за его спиной.

Это проснулся раджпут и подошел к Каммамури, жуя цветок.

– Вы хорошо заперли засовы?

– Все три. Ну и толстенные же они! Без бомбы сюда никто не войдет.

– Бандиты устроят нам осаду.

– Не исключено. Надо сделать запас цветов, чтобы потом не пухнуть с голоду.

Великан разбудил гуру и Тимула. Втроем они торопливо принялись таскать в башню драгоценные цветы. Все нутром чуяли, что бандиты вот-вот будут здесь. Каммамури остался наблюдать за окрестностями, густо поросшими высоким бамбуком тулдой.

Мало-помалу горячие солнечные лучи начали пробиваться сквозь туман, золотыми копьями пронзая его то тут, то там. Затем внезапный порыв ветра унес остатки марева на запад. Над джунглями засияло дневное светило.

Маратха пристально вгляделся в окрестности водопада и заметил отряд примерно из двадцати всадников. Ночью они сумели пересечь реку и теперь медленно продвигались по левому берегу в направлении башни, грязные и на вид совершенно обессиленные. Их тоже вымотал путь по джунглям, населенным одними дикими зверьми.

– Надо же, какая настойчивость, – пробормотал маратха. – Да, раджа решительно настроен вызнать, где тайник господина Янеса. Впрочем, враги, очевидно, выдохлись, – удовлетворенно отметил он. – Это уже не те воины, которые гнались за нами несколько дней назад.

Бронзовая дверь с грохотом закрылась, и в помещение под куполом ввалилась вся троица с охапками цветов.

– У меня плохие вести, друзья, – сказал им Каммамури. – Бандиты догадались, где мы прячемся, и идут сюда.

– Проклятые шакалы, – зарычал раджпут. – А у нас один карабин на четверых! Как бы они нас не сцапали.

– Их двадцать, нас четверо. – Маратха покачал головой. – Ума не приложу, чем на сей раз закончится наше приключение.

– Ты уверен, что они знают, где мы?

– Наверняка знают, – поддержал маратху Тимул. – Если уж переправились на этот берег, скоро найдут и башню.

– Почему ты так думаешь?

– Когда доберутся до зарослей мадуки, обнаружат свежесрезанные ветки и оборванные листья.

– Да, мы поступили неосторожно, но нам была нужна пища. Верно, раджпут?

– Очень нужна, – энергично закивал великан. – По-моему, я похудел фунтов на тридцать.

– Вот закончится война, и ты получишь столько мяса, сколько в тебя влезет.

– А когда она закончится?

– Все зависит от Садии. Надеюсь, Кампур уже выступил. Может быть, вместе с рани. Горцы ни во что не ставят бандитов Синдхии.

– Что-то они припозднились, – проворчал раджпут. – Их войско уже должно быть в Ассаме.

– Горные дороги трудны и опасны, на сбор людей, рассеянных по долинам, нужно время. Не сомневаюсь, скоро мы их увидим, и куда быстрее, чем ты думаешь. Горцы преданы рани и ненавидят Синдхию.

Каммамури присел за парапетом. Раджпут и Тимул последовали его примеру.

– Нельзя, чтобы нас заметили, – пояснил маратха. – Враг хорошо вооружен. С этой минуты пусть никто не высовывается.

– Они и так сообразят, что мы здесь, – возразил Тимул.

– Знаю, хотя… – Он вдруг осекся и начал считать, сначала про себя, затем вслух. – Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… Двадцать! Ах, подлец! Он опять выжил. Не человек, а демон.

– Ты о ком, друг? – спросил раджпут.

– О хозяине коня, разумеется. Несмотря на ранения, он собрал отряд и повел по нашему следу.

– Конный?

– Да. Едет на какой-то кляче. У них все кони едва живы, бредут нога за ногу. Да ты сам погляди.

Распластавшись на полу, они осторожно выглянули между железными столбиками.

– Видишь? – Маратха нервно теребил пальцем спусковой крючок, не сводя горящих глаз с хозяина мертвого коня.