Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

Слон пересек мост, миновал высокие ворота и затопал по безлюдным улицам Гувахати. Жители, опасаясь мести бывшего раджи, оставили столицу. Мужчины, женщины, дети – все бежали, бросив свою рани на произвол судьбы. Через четверть часа слон был у особняка, охраняемого всего полудюжиной горцев. Каммамури торопливо спустился на землю, выкрикнул часовому свое имя и сломя голову бросился в кабинет, где обычно работал Янес.

Португалец действительно был там. Он с невозмутимым видом сидел за письменным столом, во рту тлела неизменная сигарета. Тут же находились Тремаль-Наик, крысолов и гигант-раджпут, единственный из многих сотен, оставшийся верным радже.

– Я ждал тебя с нетерпением, Каммамури, – сказал махараджа. – Ты сильно задержался.

– Пришлось выбираться из разных переделок, господин Янес. Чудо, что мы вообще вернулись.

– Об этом позже. Вы проезжали через Гоалпару?

– Хотели, но вовремя остановились. Пригород пылал, армия Синдхии как раз проломила городскую оборону.

Янес потер лоб:

– Я надеялся, что новости оттуда не соответствуют действительности. Однако если и ты их подтверждаешь, что ж, значит корона Ассама скоро вернется к Синдхии.

Португалец порывисто вскочил, со злостью отшвырнул окурок и принялся расхаживать из угла в угол. Вдруг резко остановился перед Каммамури и в упор спросил:

– Он бежал из лечебницы?

– Да. И довольно давно. Ему помогли сообщники.

– Где он нашел такую прорву людей?

– Не знаю. Полагаю, тут замешаны брамины. Они никогда вас не любили, ведь вы не индиец. Говорят, этот безумец собрал под свои знамена двадцать тысяч человек. Парии, факиры, разбойники, туги и прочее отребье.

– Двадцать тысяч?! Невероятно!

– Двадцать или не двадцать, но их очень много, господин, и они хорошо вооружены. Я своими глазами видел несколько сотен негодяев, когда поезд проезжал по джунглям, что к югу от Рангпура.

– Двадцать тысяч… – повторил Янес. – Получается, заговор зрел уже давно.

– Именно так, господин. Вокруг нас сплошные лжецы, начиная с ваших хваленых раджпутов, переметнувшихся на сторону врага.

– Да. Жалкие трусы! А Сандокан прибудет не раньше чем через три недели, да и то если море будет спокойным. Вот уж не думал я, что корона так некрепко держится на головке моей жены.

Янес перевел взгляд на Тремаль-Наика, молча дымившего трубкой в кресле-качалке.

– Что будем делать, дружище? Нам нечего противопоставить такой армии. Одно поражение мы уже потерпели. Старина Кампур обещал тебе прислать еще пять тысяч, но не опоздают ли они? Большое войско не снарядишь в одночасье, тем более в тех горах.

– Честно говоря, я сам не надеюсь, что они поспеют, – ответил Тремаль-Наик. – Синдхия нас обскакал, он возьмет Жемчужину Ассама.

– Жемчужину? – Португалец усмехнулся. – Пустую раковину. Я могу спалить город дотла, и бывший раджа получит лишь гору золы.

– А мы можем уйти в горы.

– Нет, не можем. Забыл о Сандокане? Надо его дождаться.

– Ты же собрался сжечь Гувахати.

– Подземный город сохранится. Кто станет искать нас в клоаках? Крысолов вновь станет нашим проводником. Скроемся в лабиринте галерей, где и дождемся конца пожара. В случае чего, там можно и осаду выдержать. Однако моя главная забота – Малайский Тигр. Кто-то должен отправиться в Калькутту, предупредить Сандокана о грядущих опасностях и проводить его в подземелья.

– Я готов, господин Янес, – сказал Каммамури. – Только дам слону отдохнуть, после чего вернусь в Рангпур, а там сяду на поезд. Главное, полиции на глаза не попасться. В крайнем случае доберемся на слоне до следующей станции.

– Ты отважный человек, Каммамури, – похвалил Янес. – Но будь осторожен. Сдается мне, ты еще жив по чистой случайности.

– Так и есть, господин. За обедом поведаю вам о наших приключениях.

– Значит, договорились. Встретишь Сандокана, и если увидите, что Гувахати сгорел, ищите нас в клоаках. Судя по всему, нам не удастся сдержать орды Синдхии, так что мы будем ждать вас у черной реки.

– Позвольте вопрос, господин Янес.

– Хоть десять. Враг пока далеко.

– Старик-пария и поваренок еще живы? Они здесь?

– Нет. Бежали вслед за раджпутами. Охранять их было некому, и негодники воспользовались оказией. Да что там эти двое! Удрали даже наши повара!

– Туда им и дорога, меньше отравителей будет здесь крутиться, – буркнул Тремаль-Наик. – Мне уже прямо кусок в горло не лез.

Тут дверь отворилась, и в кабинет вошла Сурама. После смерти магнетизера взгляд ее бездонных черных глаз вновь сделался мягким и выразительным.

– Итак, мой господин? – спросила она, обращаясь к Янесу. – Какие новости?

– Увы, неутешительные. Наша государственная машина разваливается на ходу, а механики с карабинами вместо отверток запаздывают.

– А что Сандокан?

– Ответ мы получили, он прибудет.

– Когда?

– Хороший вопрос.

– Он не успеет, да?

– Вряд ли.

– Нам остается сидеть и ждать ненавистного врага?

– Мы не побежим. Дадим бой. Синдхии дорого обойдется его победа. Однако тебе с Соаресом придется укрыться в горах. Под крылышком у старины Кампура вас никто не посмеет тронуть.

– Оставить тебя, муж мой?