Козни туманного Альбиона

Мы вышли из «Пилигрима», поговорили еще минут пять о событиях последнего дня, простились с Веней и направились к машине. Алина вставила ключ в замок зажигания, мотор затарахтел, но завестись не пожелал. Она вновь повторила операцию — тщетно, машина наотрез отказывалась ехать.

— Черт! Она ведь всегда заводилась как часы с пол-оборота. Что с ней происходит? — возмутилась Блинова и со злостью стукнула по рулю. Автомобиль чахло пискнул.

— Это ты у меня спрашиваешь? — переспросила я. — Ты ведь прекрасно знаешь, я в моторах автомобильных не разбираюсь.

— С утра ехала…ехала, — растеряно повторяла Алина.

— Может быть, месть? — решила пошутить я. — Твоих английских приятелей?

— Месть? Какая к черту, месть, если я забыла с утра машину заправить, — наконец вспомнила Алина. — Это называется: «Склероз нечаянно нагрянул». К Мамонтовой уже добирались с мигающей лампочкой. Забыла? — Алина посмотрела в мою сторону и покачала головой, как будто именно я должна была помнить о бензобаке в ее машине. — Господи, голова уже кругом идет от всего. Вылезайте, дамы, идем пешком.

Пришлось нам последовать ее совету, вылезти и топать пешком.

Глава 23

Вечер в нашей семье прошел как обычно: с шумом, гамом и выяснением отношений. Олег пришел с работы уставший, голодный и оттого злой. Мы со Степой заявились ровно за пять минут до его прихода, и, естественно, приготовить поесть ничего не успели. Олег уже сидел за столом, а мы только решали, за каким полуфабрикатом послать Анюту в ближайший магазин.

Видя, что мы не обращаем на него никакого внимания, мой муж высказал свою точку зрения на нашу безалаберность и наплевательское отношение к единственному мужчине в доме.

Тут Анюта совершенно некстати заявила, что в нашей семье он не единственный мужчина, есть еще Бобби. Пес в этот момент аппетитно похрустывал Чаппи «Сытным обедом», чем в конец разозлил Олега.

— Конечно, вы за собакой лучше ухаживаете, чем за мной. Во всяком случае, кормите, а я после трудного рабочего дня вынужден голодать. Может, мне абонемент в общепит приобрести? — рявкнул во весь голос Олег.

Степа вмиг себя почувствовала виноватой. Когда она гостит у нас, в ее обязанность входит приготовление еды. Это даже не обязанность, а проявление доброй воли — нравится ей баловать вкусненьким любимого племянника. Я против такой постановки вопроса ничего не имею, хочется ей надрываться на кухне, пожалуйста, бог в помощь.

После того как Олег непрозрачно намекнул о своей «собачьей» жизни, Степа завертелась волчком по кухне: достала из холодильника колбасу, сыр, бросилась разогревать остатки вчерашнего плова и намазывать масло на хлеб.

— Ты это для него одного стараешься? Плова на четверых не хватит, — остановила я Степу, растворившуюся в заботе к племяннику. Она захлопала ненакрашенными ресницами, почувствовав себя теперь уже виноватой и перед остальными. — Если ты испугалась, что Олег Александрович сбежит в столовую, можешь успокоиться, он никуда от домашней кухни не денется, потому что таких абонементов нет, а каждый день завтракать, обедать и ужинать в ресторанахнам пока не по карману.

— Да? Тогда что приготовить?

— Ничего. Сейчас пошлем Аню за пельменями. А твой любимый Олег не умрет за десять минут от голода.

Я не в шутку разозлилась на Степу и на ее племянника, то есть на мужа, который каждый раз орет, как только у него засосет под ложечкой. Ей-богу, у младенцев и то выдержки больше, чем у некоторых мужчин.

— Так, может, я сбегаю в магазин? Чего ребенка в ночь посылать? — жалобно попросила тетка.

— Опять за свое? Есть кому бегать. Ты у нас в гостях — вот и отдыхай.

— Ладно, не злись, — Олег понял, что сейчас я не в том настроении, чтобы со мной шутить и уж тем более, чтобы на меня орать. — Мы с Анютой сходим, сбегаем, слетаем в магазин. Аня собирайся. Сегодня будем ужинать пиццей.

— Ура!!! — раздался радостный вопль из комнаты.

— Вот видишь, ты целыми днями паришься на кухне, а они приходят в восторг от куска пресного теста, посыпанного сыром, — высказала я Степе, когда Олег и Анюта исчезли за порогом квартиры. — И не чувствуй себя вечно виноватой. Твои переживания по поводу не приготовленного в срок обеда никто не заметит. Сколько раз было, я готовлю, готовлю, а они слопают все и даже забудут сказать «спасибо». Зато, если ты хоть раз в жизни пошлешь ужин к такой-то матери, объявишь забастовку, в голос скажешь, что тебе до чертиков надоели эти сковородки и кастрюли, поверь, они в миг забудут о своем потребительском отношении к тебе и будут смотреть на тебя, как на равного члена семьи. Собственно, в этом ты могла сейчас убедиться.

В ответ Степа только тяжело вздохнула, она была не замужем, и бороться за равные права ей было не с кем. По ее кислому выражению лица я поняла — Степа обиделась. Ведь, по большому счету, Олег, я и Аня были ее семьей, и все, что она делала для нас, делалось из лучших побуждений, по состоянию души, а не потому, что так надо.

Я уже хотела попросить у нее прощение, но телефонный звонок отложил мои извинения на потом.

— Алло! Марина? — звонила Алина.

— Ты завела свою машину?