Кракатит

- Тебе холодно, правда? - И она попыталась притянуть его к себе, прикрыть концом полости. - Согрейся! - с придыханием шепнула она, засмеялась каким-то мерцающим смехом и всем телом прильнула к Прокопу; была она горячая и пышная - словно нагая была. Горький, дикий, запах исходил от ее спутанных волос, они щекотали щеки Прокопа, лезли в глаза. Близко придвинув к нему лицо, она говорила что-то на чужом языке, повторяла одно и то же, все тише и тише, сжимая мочку Прокопова уха мелко дрожащими зубами; и вдруг, резко извернувшись, прижалась к его груди, впилась в его губы порочным, опытным, влажным поцелуем. Прокоп грубо отпихнул ее; она выпрямилась, полная недоумения, обиженно отодвинулась, стряхнула с плеч меховую полость; студеный ветер дул по-прежнему, Прокоп снова накрыл ей плечи. Она яростно дернулась, строптиво сорвала мех, бросила на пол.

- Как хотите, - буркнул Прокоп и отвернулся.

Тем временем Дэмон выбрался на мощеную дорогу и погнал машину с воющей скоростью. Пассажирам видна была только спина Дэмона, ощетинившаяся космами козьей шубы. Прокоп задыхался от резкого встречного ветра; он оглянулся на девушку та, намотав волосы на шею, тряслась от холода в своем платьице. Ему .стало жаль ее; он поднял полость, набросил ей на плечи; она отталкивала его руку в строптивом гневе, тогда он завернул девушку всю, с головой, крепко обхватил руками:

- И не шевелитесь!

- Что, опять бесится? - спокойно бросил Дэмон от руля. А вы ее...

Прокоп притворился, что не расслышал циничного слова, но бесформенный сверток в его руках тихонько захихикал.

- Она славная девчонка, - равнодушно продолжал Дэмон. Твой папа был ведь писатель?

Сверток кивнул; и Дэмон назвал имя настолько известное, настолько чистое и священное, что Прокоп вздрогнул и невольно разжал руки. Сверток завозился и вспрыгнул к Прокопу на колени; из-под меха высунулись красивые грешные ноги, по-детски закачались в воздухе. Он натянул полость, чтоб девушка не замерзла; она, видимо, сочла это игрой и, давясь тихим смехом, стала высоко подбрасывать то одну, то другую ногу. Он обхватил сверток как можно ниже; тогда из-под меха выскользнула полная девичья рука, вцепилась ему в лицо в необузданной любовной игре, потянула за волосы, защекотала шею, пальцами силилась раскрыть ему губы. Он перестал сопротивляться; рука дотронулась до его лба; нащупала строгие морщины и отдернулась, как бы обжегшись; теперь это - боязливая детская ручонка, которая не знает, что ей разрешено; она украдкой приближается к его лицу, касается его, отдергивается... снова коснулась, погладила и легонько, робко легла на шершавую щеку. Под полостью глубоко вздохнули и замерли.

Машина, пробравшись через спящий городок, спустилась в открытое поле.

- Ну, как? - обернулся Дэмон. - Что скажете насчет наших людей?

- Тише, - шепотом ответил неподвижный Прокоп. - Она уснула.

L

Машина остановилась в сумрачной лесистой долине. Прокоп разглядел в темноте массивные копры и терриконы.

- Вот и приехали, - буркнул Дэмон. - Это мой рудник и заводишко; грошовое предприятие. Ну, вылезайте!

- Оставить ее здесь? - негромко спросил Прокоп.

- Кого? Ах да, вашу красавицу... Разбудите, мы здесь заночуем.

Прокоп вышел из машины, осторожно вынес девушку на руках.

- Куда ее положить?

Дэмон отпирал дверь угрюмого дома.

- Что? Погодите, здесь у меня несколько комнат. Положите... Впрочем, я сам вас отведу.

Он зажег свет и повел Прокопа по нетопленным конторским коридорам; наконец вошел в одну дверь, повернул выключатель. Они оказались в скверной непроветренной комнате; у стены стояла неубранная кровать, жалюзи на окнах были спущены.

- Ага, - проворчал Дэмон, - видно, тут ночевал... один знакомый. Не очень-то здесь уютно, не правда ли? Да что с холостяка взять... Положите ее на постель.

Прокоп бережно опустил тихонько дышащий сверток. Дэмон зашагал по комнате, потирая руки.

- Теперь сходим на нашу станцию. Она там, на холме, в десяти минутах ходьбы. Или хотите остаться здесь? - Он подошел к спящей девушке, откинул угол меха, обнажив ее ноги выше колен.

- Красивая, правда? Жаль, что я так стар...

Прокоп нахмурился, прикрыл ноги.

- Покажите мне вашу станцию, - сухо сказал он.

Губы Дэмона дрогнули в усмешке.

- Пойдемте.

Он повел Прокопа через двор. В машинном отделении горел свет, пыхтели машины, по двору бродил кочегар в рубашке с засученными рукавами, курил трубочку. Вверх по откосу тянулась подвесная дорога для вагонеток с рудой, ее поперечины вырисовывались мертво, как ребра древнего ящера.

- Пришлось закрыть три шахты, - рассказывал Дэмон. - Оказались нерентабельны. Давно бы все продал, если б не станция. Идите сюда.

По крутой тропинке он стал подниматься в гору, поросшую лесом; Прокоп следовал за ним по звуку шагов - стояла непроглядная тьма; временами с веток елей сказывались тяжелые капли. Дэмон остановился, с трудом перевел дух.

- Старость, - проговорил он. - Дыхание уже не то. Приходится все больше и больше надеяться на других... Сегодня на станции никого нет; камарад телеграфист остался там, с ними... Но все равно; пойдемте!