Крах плана Шлиффена. 1914 г.

В итоге части 2-й армии двигались со скоростью в 4 версты в час, с ежечасным 10-минутным привалом. Песчаные почвы, отставание обозов, непродуманная организация марша изматывали солдат центральных корпусов, шедших на Алленштейн, еще до боя. В данных условиях обычный дневной переход в 20–25 км фактически превращался в форсированный марш. Тяжесть марша по не подготовленным для наступления дорогам (в мирное время этот участок фронта был умышленно оставлен русскими в «бездорожье», дабы не допустить немецкого наступления через Нарев в тыл русской Польше), вообще позволила 2-й армии только на четвертый день выйти к государственной границе. Это – с опозданием по сравнению с предварительными расчетами Генерального штаба на двое суток. Исследователь сообщает, что «войска, поставленные в невыгодное положение в отношении противника, бесспорно терпят поражение. И в этом отношении 2-я русская армия ставилась командованием в условия как будто исключительно с целью не только поражения, но и гибели. Во-первых, корпуса армии должны были, выходя на границу Германии, пройти широкую песчаную полосу, культивировавшуюся Россией с целью естественного прикрытия границы со стороны Германии. Затем, выйдя на линию границы, армия ставилась перед сетью озер, пересекавших местность на южной оконечности Мазурских озер, и корпуса армии для того, чтобы выйти на юго-западную оконечность Мазурских озер, должны были проходить узкими междуозерными полосами, не имея никакой возможности развертывания для ведения боя. Выходя в колоннах из озерных полос, они ставились в исключительно тяжелое положение, чтобы преодолеть даже незначительные силы, охраняющие выходы из узких проходов между озер»[152]

.

Тыл 2-й армии имел лишь одну слабую одноколейную железнодорожную ветку (через Млаву – на крайнем левом фланге 2-й армии), а союзнические обязательства требовали скорейшего наступления. Поэтому войска шли вперед по тяжелым песчаным дорогам, зачастую не имея полноценного обеда; артиллерийские двуколки на таких дорогах не вытягивали орудия, и для тяги приходилось запрягать по четыре лошади. Казалось бы, мелочь, а вымотала силы войск еще до непосредственного соприкосновения с противником. Все базирование 2-й армии осуществлялось всего лишь по одной-единственной одноколейке, шедшей от Новогеоргиевска на Млаву. Да и то эта железная дорога оставалась в стороне от главной группировки 2-й армии. В итоге на этой железнодорожной ветке образовывались «пробки», вагоны с грузами сбрасывались под откос, чтобы протолкнуть следующие, подкрепления и боевое снаряжение застревали в пути.

Вся прочая инфраструктура представляла собой грунтовые дороги, по которым русские двуколки не могли проехать. Шоссе было единственным и к тому же разбитым: Рожаны – Маков – Прасныш. Получалось, что командарм-2, желая облегчить деятельность войск, направлял их на северо-запад, к Остероде, в то время как штаб фронта требовал наступать строго на север, к Алленштейну. Компромиссные варианты, принимаемые руководством 2-й армии, привели к тому, что русские корпуса оказались разбросанными на широком фронте, хотя их задача была предельно проста: перерезать железную дорогу Кенигсберг – Алленштейн – Остероде, по которой противник мог уйти за Вислу. Для этого вовсе не требовалось наступать по всей ширине железной дороги: движение в компактной группировке также являлось одним из вариантов. Но наступала 2-я армия к обоим пунктам германской железной дороги, все-таки отдавая предпочтение Алленштейну. Между тем от Алленштейна до Остероде по железной дороге более 40 верст – фактически почти то же расстояние, на котором в начале операции развернулась целая 1-я русская армия.

Помимо отставания тылов (то есть провиантских обозов, обозов с боеприпасами и проч.), войска 2-й армии столкнулись и с тактическими невыгодами местности, облегчавшей неприятелю оборону на широком фронте. Полоса наступления русских от Сольдау до Бишофсбурга изобиловала озерными акваториями, дробившими единство действий русских корпусов и дивизий. Если 1-я армия наступала сосредоточенной компактной массой в узком промежутке между северными озерами Мазурской системы и рекой Прегель, то 2-я армия целиком увязла в озерных дефиле. Дробление усилий «полноводной реки» атаки русских войск на ряд мелких «ручейков» предполагало медленные темпы продвижения, «тяжеловесность» маневра и отсутствие надлежащей информации о положении соседа в ходе наступления на каждый необходимый момент времени.