Красная кнопка

Никол хотел еще о чем-то спросить, но горькая холодная волна накрыла его с головой, проникла в рот и легкие, обожгла глаза. Он отчаянно забился и оказался на поверхности. Никакого Острова больше не существовало, зато, как и обещал каменщик, солнце было почти в зените, и медленные зеленоватые волны шли одна за другой под его отвесными лучами.

Человек в полинявшем спасательном жилете, которого уже вторые сутки бездумно несло куда-то теплым океанским течением, наконец-то пришел в себя.

Никол застонал. Он совершенно не понимал, что с ним происходит, кто он такой. «Дорис», ночная вахта, рыбная лавка в портовом городе, тропическая растительность, соленая вода, шпионы, расползающиеся из пещеры, какие-то бессвязные мысли о силовых линиях… И он что-то должен делать… Но что?!

Еще одна волна. Сколько он пробыл без сознания? Несколько часов, ведь он оказался за бортом ночью. Или несколько дней? Остров. Бред или реальность, которая может спасти его, если он…

Он выплюнул воду; рот и горло горели от соли. А что, если попробовать? Никол лег на спину и поднял руки, пытаясь вспомнить узор сплетенных пальцев.

Волна опять захлестнула его. Он вынырнул, отфыркиваясь, и внезапно почувствовал слабость от собственной беспомощности. Один в океане… Спокойно, главное — не волноваться, попытался успокоить он себя. Все идет хорошо. Просто отлично. Он греб руками, напряженно размышляя. Большой палец подогнуть, указательный — вперед, другую руку сверху…

Он подождал, пека пройдет очередной гребень, быстро поднял руки и резко опустил.

Широкое блюдо накренилось и косо ушло вглубь. Ароматные шарики крутились в воде и таяли, оставляя за собой бежевые разводы.

Никол завопил от восторга. Получилось! Значит, Остров — не сон, не дурная галлюцинация; значит, этот полюс — и вправду здесь!

Он захохотал и тут же закашлялся: вода опять попала в легкие. Чему ты радуешься, плавучий идиот, обругал он себя, тебе предстоит еще очень тяжелая работа. Матрос выпрямился, стараясь, чтобы волны не заливали голову, и стал думать.

Через несколько часов до него донесся далекий мерный шум. Прибой! И почти сразу же он увидел желтоклювых птиц, кружащихся в небе. Но к этому моменту Никол изрядно выдохся и почувствовал, что может не доплыть. Он начал конвульсивно дергаться, стараясь приблизить Остров. Ничего не получалось, он слишком ослабел…

И вдруг замечательная мысль зазвенела у него в голове. Сильное теплое течение плюс мощный прилив! Они бы в пять минут донесли его до прибоя…

И Никол вновь напрягся, прекрасно понимая, что это — последняя попытка.

Волны выплеснули на берег полуживого человека. Океан стекал с него, а глаза были полны слез. Он прополз по чистому белому песку и замер. Прошло немало времени, прежде, чем он смог поднять голову. Солнце все еще стояло высоко в небе.

— Как, ты еще здесь? — пробормотал он удивленно. — Прочь. Не хочу.

Он как-то беспомощно улыбнулся, и яркие индиговые тучи, клубясь как дым, заволокли горизонт. Тяжелые густые капли шлепнулись в песок пляжа, поползли по лицу Никола.

— Завтра, — пробормотал он, глотая дождь, — завтра я обойду Остров.

Океан грохотал в скалах, и ливень хлестал из распоротого неба. Человек неподвижно лежал у самой полосы прибоя, а Остров чутко ловил его сны.

Первый и последний

Старинный черный телефон на столе диспетчера форта № 9 предназначался для связи с бункером передового поста. Остальные аппараты — разноцветные, металлические и пластмассовые, аналоговые и цифровые, — время от времени охватывало многоголосое пиликанье рингтонов. Разные голоса, сердитые и взволнованные, спрашивали, требовали, умоляли. Привезли ли в форт снаряды? Хорошо ли регенерируется первичная масса? Или что-то совсем не к месту, например, нельзя ли вызвать на КПП ефрейтора Квочкина, для которого теща принесла шерстяные носки?

Диспетчер разрывался, стараясь удовлетворить всех. Телефон с набором «через барышню», появлением которого штаб Биоэкспансии был обязан командиру гарнизона форта блиц-советнику полковнику Казазаеву, с начала операции не звонил ни разу. Там, где полоски подернутой мхом обжитой земли сменяла мертвая чернота, все еще никого не наблюдалось. В эту черноту баллистики форта каждую неделю в строго определенное время забрасывали контейнеры с первичной массой. Взаимодействуя с необычайно мощным биологическим полем Заповедника, из контейнеров могло выйти нечто необычное. Ожидалось, что катализаторы зародышевых процессов за короткий срок приведут к появлению того, на что в природе тратились миллионы лет.

Назначение операции содержалось в тайне и от чиновников, и от солдат форта. Миражи, зарождающиеся где-то на границе западного склона кратера Ирзаг, угрожали дальнейшему существованию человеческой колонии. Чаще всего это были огромные полупрозрачные ледоколы или целые летающие леса, мрачно плывущие по небу. Они пробуждали в людях панику и депрессию, склоняя к поступкам, которым не было объяснения.