Красная кнопка

Лорх встал с обочины и, широко улыбаясь, направился к Баону.

— Не спеши, дружище, я должен открыть тебе одну тайну…

Дом

Верлих поднялся на четвертый этаж и нажал кнопку звонка. Долгое эхо отозвалось на звук, потревоживший покой обитателей квартиры. Как только к двери подошли, он достал заранее приготовленное удостоверение.

Но никто и не думал открывать. Там, внутри притаились и жадно слушали его дыхание. Прождав минуту, Верлих снова позвонил, длинно и нетерпеливо.

Тишина.

Он постоял еще немного, а потом поднялся этажом выше. На площадке обреталась некрасивая девица с мусорным ведерком. Она с любопытством воззрилась на Верлиха.

— Здравствуйте, — сказал он.

Девица молчала, поеживаясь в своем засаленном халатике.

— Вы не подскажете, — продолжал он, — где жильцы из 24-й квартиры?

Вопрос звучал несколько глупо, и Верлих поспешил напустить на себя глубокомысленный вид.

— Перчевские, что ли? Дома сидят, где же им еще быть?

— Минуточку, — он достал записную книжку, — при чем здесь Перчевские? Они — в 9-й, а в 24-й — Коровин с женой.

— А-а, — равнодушно зевнула девица, — а вам-то что?

— А я — сантехнический инспектор. Вот, — он для убедительности потряс сумкой, в которой зазвякало что-то железное, — по вызову пришел.

— Да не вызывали они сантехников. Там и труб-то нету.

По тупой физиономии девицы проскользнула тень подозрения.

— Минуточку, — Верлих профессионально улыбнулся и раскрыл записную книжку. — Пожалуйста.

Она поводила по страничке обкусанным ногтем, потом пристально взглянула Верлиху в глаза и, неожиданно высунув язык, лизнула его в щеку.

Дверь с треском захлопнулась.

«Не тот ли это сумасшедший дом, про который говорил инспектор Кратов со 102-го участка? Хрен с ним, с унитазом, смоюсь-ка я отсюда», — подумал Верлих и спустился к входной двери. Подергал.

Дверь была заперта.

Верлих злобно пнул дверь ногой, но видимо, ее не просто закрыли, а еще и завалили с противоположной стороны чем-то тяжелым и мягким. Резная створка даже не шелохнулась под его ударом. Верлих снял пиджак, поднялся на три ступеньки по лестнице, разбежался и прыгнул, целясь ботинками в замок.

Устройство хрустнуло, и оттуда выпала блестящая новенькая монетка. Потом дверь приоткрылась, и кто-то сонно выругался. Верлих подошел и заглянул в образовавшуюся щель: вместо выхода на улицу он обнаружил пахнущий коммуналкой длинный темный коридор, заваленный рухлядью. Не успел Верлих прийти в себя, как мощная рука схватила его за ремень сумки и втащила внутрь.

— Ты чего здесь шляешься? — спросили его грозно.

Он поднял глаза и увидел рыжебородого мужика в клеенчатом халате, изрядно прожженном и опаленном.

— Я — инспектор… — промямлил Верлих.

— А чего двери ломаешь? Думаешь, раз инспектор — так все можно? Вот сейчас отведу куда надо.

«А куда надо?» — подумал Верлих, и в эту секунду мужик защелкнул замок за спиной Верлиха, включил тусклую лампочку и стал внимательно его рассматривать.

— Инспектор, говоришь… А ну, докажи.

Верлих раскрыл чемоданчик и вывернул наружу фонарик, помпу, разводной ключ, клизму, прокладки и прочий хлам для устранения засоров и протечек.

— Вижу, вижу, что и вправду инспектор, — замахал руками мужик. — Заходи, раз уж пришел.

Верлих робко проследовал в комнату и остановился на пороге. Бетонная плита, обычно служащая потолком, отсутствовала. Вместо нее висело небо, мерцавшее ночными звездами. Полом служила аккуратно подстриженная травка. Кровать заменял гамак, закрепленный на вбитых в стенку крючьях. В углу комнаты, на манер платяного шкафчика стоял пахучий деревенский нужник.

— Люблю быть ближе к природе, — доверительно сообщил мужик. — Как-то отдыхаешь душой. А труб тут нет. И не ищи.

Верлих попятился обратно.

— Если тебе нужны трубы — в 30-ю иди! Слышишь?

Верлих опять очутился на лестнице, но уже не у выхода, а где-то ближе к чердаку. Пять или шесть пролетов уходили вниз, скрываясь в легкой дымке. Где-то там, у плиточного пола парадной слышались невнятная возня и печальные вздохи. Верлих прислушался и вдруг сообразил, что при нем нет ни чемоданчика с инструментами, ни удостоверения. У него сжалось сердце, и он решился позвать на помощь.

От его крика внизу хлопнула дверь, затем другая, и послышались возмущенные голоса жильцов.

— Что за хулиганство!

— Третий час ночи, а они тут вопят — совсем совесть потеряли!

— Надо бы милицию вызвать…

— Да это Хлюня опять нализался — вот и куражится, а жена его домой не пущает.

Излив свое раздражение, люди разошлись по квартирам. В наступившей тишине Верлих слышал свое дыхание и далекое капанье воды. Значит, трубы где-то были и вдобавок подтекали… Он отодрал потные ладони от перил и решил подняться наверх, если и не надеясь найти там выход, то, во всяком случае, хотя бы желая оказаться подальше от этого места.

Он взошел еще на десяток маршей, убедившись в том, что дом этот подобно сложной компьютерной игре тянется наверх не меньше, чем вниз. После этого он окончательно дезориентировался.