Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор

Таким образом, наиболее распространена версия о гибели Кайгородова от руки Долгих. Но в опубликованных материалах также указывалось, что Кайгородова застрелил старшина 2‐го эскадрона ЧОН П. П. Михайлов[2855], сам вскоре погибший. А вот И. П. Павлуновский по свежим следам (одновременно с событием) упоминал, что Кайгородов был 10 апреля 1922 года «убит при попытке бегства»[2856] (возможно, Павлуновский применил классическую формулировку чекистов, милиционеров и военных для маскировки убийства). Современный историк, опираясь на эти данные, пишет, что «Кайгородов при попытке к бегству был ранен и через 20 минут скончался»

[2857].

В ряде ранних источников, однако, упоминается самоубийство Кайгородова после пленения[2858]. Так, по утверждению бывшего красногвардейского комиссара Ю. Г. Циркунова, подъесаул успел покончить с собой. Впрочем, черновик циркуновского исследования партизанщины Горного Алтая указывает на необычный способ самоубийства мятежника: «…раздавил руками ядра в мошонке»[2859]

. В этом эпизоде легко заметить не самоубийство, а садистское убийство. Поскольку речь шла о легендарном Кайгородове, то его судьбу мог решить только командир карательного отряда ЧОН – кровожадный двухметровый великан И. И. Долгих. Характерно, что сам Долгих в мемуарах 1932 года опубликовал информацию о пленении Кайгородова с 40 «бандитами», а в конце подытожил: «Отдохнув 4 часа… забрав 200 [трофейных] лошадей, отряд расстрелял всех оставшихся бандитов, отрубил голову Кайгородову, которую послали в штаб 62[-й] бригады для доказательства разгрома банды». Не исключено, что бывший красногвардеец и командир батальона 22‐го Приобского партизанского полка армии Мамонтова (комполка был П. К. Чаузов) Иван Долгих лично пытал попавшего в плен подъесаула и расправился с ним. И сам Долгих, и Циркунов подтверждают тот факт, что «отрубленная для опознания голова [Кайгородова] долгое время путешествовала по аилам и селам Алтая»[2860].

В 1937 году, когда Долгих попал под град политических обвинений, партизанский лидер Иван Глухонько (в передаче М. З. Белокобыльского) обвинял командира ЧОН в пьянстве и в том, что Долгих «расстреливал и рубил виноватых и невиноватых алтайцев, чем самым все больше обострял алтайское население против советской власти», за что уполномоченный Алтгубкома РКП(б) и губисполкома в Ойротии Л. А. Папардэ хотел привлечь командира ЧОН «к самой строжайшей ответственности»[2861]. Однако в итоге Долгих за уничтожение отряда Кайгородова получил орден Красного Знамени и статус героя.

Отряды ЧОН в Ойротии не только активно мародерствовали. Они еще и расстреливали алтайцев десятками[2862], причем нередко убивали старых и малых только за то, что те в массе своей не умели объясниться по-русски. Председатель Туэктинского волревкома в марте 1922 года сообщал, что красноармейцы Семипалатинского полка зарубили троих детей в возрасте от 6 до 14 лет, а также «старика 73 лет и восемь взрослых мирных калмыков». Он возмущенно отмечал: «Подобные анархические действия не могут способствовать уничтожению банд… банды грабят, приходят свои войска и тоже грабят, обирают и даже убивают мирное население, а население ждет от них защиты»[2863]. Как сообщали в 1923 году сибирские чекисты, пехотные полки 62‐й бригады 21‐й дивизии в Ойротии «„красным бандитизмом“ терроризировали местное население[,] угоняя лошадей, скот и забирая имущество[,] и население бежало в горы, увеличивая численность банд»[2864]

. Мародерство бригады приняло столь огромные размеры, что в Бийске для солдат, едущих из районов боевых действий, были выставлены милицейские кордоны, в чью задачу входило задерживать мародеров, отбирая у них награбленное, и передавать военным трибуналам[2865].

О бандитизме партизан и красных частей в Семиречье в 1920 году пишет В. Шулдяков[2866]. Часть казахского населения приняла активное участие в Западно-Сибирском мятеже 1921 года. В ответ последовала масса бессудных расправ. В докладе заведующего Кокчетавским политбюро в Омскую губЧК за апрель 1921 года упоминался такой пример антиказахского красного бандитизма со стороны руководителей ревкома в курортном селе Боровом. Местный отряд при консервном заводе, состоявший из кандидатов в члены РКП(б) и беспартийных, под видом ловли «бандитов» нападал на ближние аулы, грабя и расстреливая население: