Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор

На национальных окраинах, будучи крепко замешенна на шовинизме, красный бандитизм внутренних войск, подавлявших восстания коренного населения, свирепствовал особенно долго. Красный бандитизм был способом существования внутренних войск и ЧОН, где бывшие партизаны обычно занимали видное место; главными очагами его проявления были Якутия, Ойротия, Бурятия, Хакасия, где основные беззакония творились воинскими частями. Например, карательный отряд щетинкинца П. Л. Лыткина в октябре 1920 года уничтожил как казачьих пособников мужское население хакасского улуса Арбаты. Явившись под видом «белобандитов», отряд Лыткина созвал сход и два дня требовал добровольцев. С большим трудом получив немногих противников власти, лыткинцы их перебили, а затем открыли огонь по остальным хакасам. Трупы и притворившихся мертвыми свалили в колодец, забросали корой с крыш и зажгли: «Мнимо мертвые начали задыхаться… <…> …корье зашевелилось и высуналась половина туловища туземца и кричит[:] „Неме горек. Онче берым… (что надо[,] всем дам)“, …но Лыткину ничего не надо было и взвившаяся шашка покончила с туземцем. Высовывались еще люди, но безмолвно с разбитыми черепами возвращались обратно. Отряд уехал. Женщины и дети[,] не смея подойти к месту казни[,] издалека слышали стон погибающих еще несколько часов…» Всего погибло 34 хакаса, чудом спасся один. Партизан К. И. Матюх напоминал Лыткину в 1929 году, что жители Таштыпского района еще не забыли, как сельские «колодцы наполнили белогвардейцами»[2849]

.

В Хакасии главными виновниками повстанчества начала 20‐х годов были преступные действия карательных отрядов П. Л. Лыткина, Дзерве, Ковригина и др.[2850]

Сопротивление красным со стороны многих хакасов сохранялось и позднее, несмотря на постоянные репрессии и бессудные расправы. Начальник второго боеучастка Ачинско-Минусинского боевого района А. П. Голиков (будущий писатель Аркадий Гайдар) в апреле 1922 года информировал командующего войсками ЧОН Енисейской губернии о том, что против «полудиких инородцев» необходимо применение, по опыту подавления восстания А. С. Антонова в Тамбовской губернии, самых жестких санкций, вплоть до полного уничтожения «бандитских» улусов[2851]

. Отряд Голикова ограничился отдельными казнями хакасов, в основном занимаясь массовыми избиениями, пьянством и мародерством. Другие командиры частей ЧОН вместе с комячейками практиковали взятие заложников и массовые расправы.

Заместитель командующего войсками ЧОН Енисейской губернии В. Н. Какоулин, реорганизуя в августе 1922 года части, ведущие борьбу с повстанчеством в Ачинско-Минусинском районе, подчеркнул: «Полевые войска вести борьбу с бандитизмом не могут, для чего введен партизанский способ действий, сформированы добровольческие отряды из бывших красных партизан и инородцев…» С 15 июля по 15 октября того же года военными, безуспешно воевавшими с отрядом И. Н. Соловьёва, было взято 367 заложников из хакасского и русского населения, из них на семи заседаниях чрезвычайной тройки расстреляли 40 человек, в основном женщин и подростков[2852]

. В сводке ГПУ от 17 ноября отмечалось: «Среди истребгрупп[,] сформировавшихся из бывших партизан и оперирующих против банд в Минусинском и Ачинском уездах, полное отсутствие дисциплины, партизаны грабят население, отбирают лошадей, занимаются порками и расстрелами». Однако, невзирая на частые казни заложников летом 1922 года, С. З. Астанаев – сподвижник Ивана Соловьёва, командира крупного повстанческого отряда, – той же осенью хорошо, по оценке чекистов, организовал агентурную разведку из жен и детей хакасов-повстанцев[2853].

Опубликованные данные говорят о беспощадной рубке чоновцами 10 апреля 1922 года пленных из отряда А. П. Кайгородова. Предводитель повстанцев разделил их судьбу. В мемуарной книге видного коммуниста П. Я. Гордиенко «Ойротия», изданной в Новосибирске в 1931 году, говорилось: «Вытащив Кайгородова из подполья, Долгих отрубил ему голову и приказал отряднику: „Скачи без останову в штаб… с донесением… Победа за нами… Доказательство – голова Кайгородова“». Один из чоновцев вспоминал: «Посредине пола на кошме лежал Кайгородов. …Дышал с хрипом. Долгих… велел всем отойти, одной рукой взял за чуб Кайгородова, взмахнул шашкой и отсек ему голову. В течение трех летних месяцев голову возили в ящичке со льдом по всем селам, стойбищам, организовывали по тому случаю митинги… пока не показали ее на заседании губисполкома для опознания жене Кайгородова…»[2854]