Красный вервольф 3

— Ну так да! — развел руками Степан. — А оно видишь как получилось… Ох, начнут они теперь лютовать после этакого-то… Погодите-ка! — Он повернулся в сторону скулящего у стены Вяза. — Так получается, что фрицев на этот дом ты навел?

— Я никого не наводил! — заблеял Вяз. — Я же говорю, это фрицы среди своих предателя искали, мне сказали, чтобы я… Чтобы, значит, вычислить, кто там у них крыса… Предатель, то есть. Никого я не…

— Ой, замолчи уже, сил нет слушать твое нытье, — поморщился Мишка. — Слушай, Степка, давай его в отряд заберем и этим сдадим. Пусть они допрашивают, они привычные с такими дело иметь.

— А и то… — Степан расплылся в щербатой улыбке. Сразу стал похож на кровожадного лесного разбойника или пирата.

Я мысленно перевел дух. Похоже, можно не заморачиваться больше судьбой Вяза. В городе его не будет, значит сдать он меня не сможет, даже случайно, а спасать его от НКВД-шников я точно не обязан.

— Тогда вот что, — деловито сказал Степан. — Мы забираем этого и пошли. А вы отсидитесь тут, пока шухер не стихнет. Спасибо вам, мужики.

Бородач протянул заскорузлую лапу.

— Бывайте, — улыбнулся я. — Наташе привет. Как она там?

— Немцев, как орешки щелкает, уже на прикладе места для насечек не осталось. Молодец девка. Немцы из-за нее глубоко в лес боятся заходить. Слободский говорит, что поэтому и нас не могут найти, — Степан повернулся к пленнику. — Вставай давай, хрен моржовый!

— Так нога же у меня… — пролепетал Вяз.

— Не развалишься, — безжалостно бросил Степан. — У меня, вон, вообще ревматизм, и ничего, не ною…

— Да погоди ты, Степка, — здоровенный Мишаня завис над Вязом. — Давай глянем, что там у него с ногой, а то вдруг правда проще пристрелить.

Вяз что-то пискнул протестующее, но Мишка одним движением сдернул с него сапог и принялся деловито разматывать портянку. Железный человек, даже не поморщился от запаха! Вяз завыл.

— Да не ори ты! — прикрикнул Мишка и взялся руками за свернутую набок ступню. — Вывихнул только, сейчас поправим. Степка, придержи его!

Степан ухватил Вяза за плечи и бесцеремонно сунул ему в рот рукав своего ватника:

— Закуси удила, негораздок!

— Готов? На счет три! — весело сказал Мишка. — Раз…

Он дернул Вяза за ступню, ватник в зубах заглушил его вопль. Вяз задергался, но Степан держал его крепко.

— Все, пациент готов, — Мишка поднялся на ноги. — Да не смотрите вы так, санитаром я работал до войны. В психушке правда, но такую ерунду как вывихи, вправлять умею. Было дело. Поднимайся давай, идти сможешь?!

— А консервы? — Степан мотнул головой в сторону ящика.

— Потом заберем, сейчас давай этого упыря доведем, надо чтобы не утек, — Мишка обтер руки какой-то ветошью.

Вяз дрожащими руками намотал портянку, потом натянул кое-как сапог и осторожно, придерживаясь за стену, встал. Попытался наступить на ногу, пискнул. Но нет, нога держала. Такое себе удовольствие — ходить после только что вправленного вывиха. Впрочем, больно, но возможно. И теперь это забота Степана и Мишки.

Степан подтолкнул Вяза в спину. Шагай, мол.

— Ну, бывайте, ребята! — Мишка помахал нам. И они утопали вглубь подземелья.

Рубин опустился на коробку, которую они оставили, и потянулся.

— Ну что, сидим покамест здесь? — спросил он. — Там наверху сейчас фрицев немеряно набежало. А тут мы как у боженьки за пазухой.

— Вот вы с Яшкой тут и оставайтесь, — сказал я.

— А ты, дядя Саша? — удивленно вытаращился Рубин.

— А мне из-за всей этой заварухи придется еще кое-что сделать… — вздохнул я.

Глава 19

Да уж, суета до небес и обратно. Я присел за заборчиком, скрываясь от метнувшегося в мою сторону луча фонаря. Вокруг кучи камней, которая еще недавно была весьма добротным домом, топталась куча фрицев. И, судя по голосам, к ним спешила подмога. Бой здесь уже закончился, кто-то явно пустился в погоню, остальные, вроде как, собирались разгребать завалы.

Смотреть дальше это представление я не стал, скользнул вдоль дома, нырнул за чахлые кустики, проскочил через подворотню и направился обратно к дому.

Некогда, некогда!

Надо побыстрее оказаться в совершенно другом месте. И засветиться там в это же самое время. Чтобы, если вдруг мне завтра учинят допрос с пристрастием, я мог бы с самым невинным видом взывать к свидетелям, которые меня там видели.

Никогда с такой скоростью скрытно не пробирался. Один из эстонских патрулей, кажется, что-то там мне вслед пытался кричать, но я очень быстро метнулся через какие-то развалины, змеей прошуршал через кусты и вынырнул на совсем другой улице.

Проскользнул берегом Великой, улучил момент, пока прожектор с башни светил в другую сторону, забрался наверх. Ага, а вот и мой двор.

Тихоооонечко, чтобы ни одна мышь не проснулась, проскользнул по пожарной лестнице в боковое окно второго этажа. Этим путем ко мне обычно Рубин приходит, мы с ним так это окно подшаманили, чтобы оно со стороны смотрелось как давно и наглухо забитое.

Замер. Прислушался.

Дом Марфы был погружен в тишину. Ни одна половица не скрипит. Из комнаты Лазаря Ивановича слышится его богатырский храп.

Отлично.