Красный всадник (Уот Тайлер)

Ричард взошел на корму, где находились двое оруженосцев, за ним последовал важный лорд в круглой черной шляпе. Сложив руки рожком, Ричард крикнул тонким голосом:

— Господа-а-а!

И это слово четко донеслось до берега по глади реки. Толпа закричала в ответ:

— Ура-а-а!

Эхо растянуло крик далеко по полю.

— Господа-а-а! — крикнул опять Ричард. — Скажите мне, что вам угодно. Вот я пришел говорить с вами!

Толпа взревела. Уот поднял руку, желая унять шум. Но ничего сделать было невозможно.

— Мы ждем вас, ваше величество! — орал изо всех сил парень в первом ряду. Стараясь перекричать его, надрывался другой:

— Вам следует сойти на берег, ваше величество!

— Как же мы будем говорить с вами на таком расстоянии, государь? Так мы можем только кричать!

И толпа ревела еще неистовей:

— Ричард, мы ждем тебя!

— Иди к нам…

— А не захватили ли вы Джона Гонта, будь он проклят!

— Передайте нам Сэдбери!

— Мы хотим рассчитаться с ними!

Ричард стоял у самых перил и, чуть наклонившись вперед, глядел на крестьян.

— Я надеюсь, вы убедились, ваше величество, что это — безумные люди и они способны покончить со всеми нами, превратить Англию в пустыню, — сказал Ричарду лорд в черной шляпе.

— Что же вы медлите, Солсбери! — вскрикнула Жанна Кентская. — Сейчас же велите плыть обратно! Это безрассудно — подставлять головы под их стрелы!

Солсбери поклонился ей и вышел вперед. Схватившись за перила, он выкрикнул:

— Джентльмены! Послушайте меня!

Толпа немного притихла.

— Его величество король прибыл сюда говорить с вами, — продолжал Солсбери. — Но из уважения к королю вам бы следовало… хотя бы одеться подобающим образом. К сожалению, условий продолжать встречу мы не видим. Поэтому прощайте! — он подал знак гребцам. Барка качнулась, сдвинулась с места и быстро заскользила прочь, увозя так и оставшегося стоять у перил короля.

Толпа разом смолкла. И в изумлении глядела на удалявшиеся суда. Прошло несколько секунд. И вдруг раздался пронзительный крик:

— Измена!

Да, все было не так. Не то, чего ждали, на что надеялись. Но почему?

Толпа тысячеголосо усилила крик: «Измена! Измена!» — и ринулась от берега. Взметнулись вверх луки и туго набитые колчаны, из которых в то утро не было вынуто ни одной стрелы.

Уот схватил знамя и вскочил на вороного коня. Стараясь обогнать бегущих от реки крестьян, он яростно пришпоривал скакуна.

Разрозненная было огромная масса движущихся людей повернула и плотной лавиной хлынула за ним, за развевающимся знаменем.

— На Лондон! Скорее! Скорее! — выкрикнул Уот, с трудом удерживаясь на вставшем на дыбы коне. — Вперед, братья!

Восставшие вступали в Лондон.

Мощный людской поток устремился по мосту, который был опущен еще ночью, как и обещал купец Фарингдон. Через Каменные ворота тридцать тысяч кентцев вливались в узкие извилистые коридоры улиц столицы. Впереди, под развернутыми знаменами ехали на конях Уот Тайлер и Джон Болл.

У других городских ворот их ждал улыбающийся олдермен рыботорговцев Уолтер Сайбил, гарцуя на белой лошади. Другой олдермен — торговец шелком и бархатом — сидел на буланом коне, сдерживая его увешанной колокольчиками уздой.

— По вашему приказу ночью опустили мост. Вы уверены в том, что делаете, Уолтер? — тихо спросил он Сайбила, глядя на лес копий над головами движущихся по мосту крестьян.

— Да. Люди из Кента — наши друзья. Они честный народ, и меньше всего думают о собственной выгоде.

— А вы знаете, что они открыли ворота тюрем и выпустили всех заключенных?

— Это нужно было сделать двадцать лет назад, — сказал Сайбил и, пришпорив лошадь, поскакал от ворот навстречу Уоту Тайлеру и последовал с ним рядом.

— Ты видишь, Тайлер, как встречает вас лондонский народ? — сказал он торжествующе. — Все сделано, как договорились. Ты видишь?

— Еще бы. Если бы все было сделано иначе, мы сожгли бы мост и переправились через Темзу на лодках, — сказал Тайлер. — Сопротивляться бесполезно.

Эссексцы во главе с Джеком Строу и сопровождающим его Томасом Фарингдоном входили в город с северо-востока, И здесь ворота были гостеприимно распахнуты перед крестьянами олдерменом Хорном.

Напрасно надеялся лорд-мэр Лондона на стражников городской охраны, на то, что старейшины столичного совета — олдермены — и близко не подпустят восставших. Все получилось наоборот. Слишком поздно стало известно лорду-мэру, что посланная к крестьянам делегация старейшин была уполномочена договориться с ними об организованном и беспрепятственном захвате Лондона.

Гудели колокола всех церквей. Жители сорокатысячной столицы высыпали из домов и заполнили все улицы. Многие подмастерья и ученики подмастерьев выбегали из толпы, вливались в ряды крестьян и вместе с ними шагали к центру города, горделиво поглядывая по сторонам. Светловолосые девушки махали из раскрытых настежь окон верхних этажей цветными платочками. Пухлые, улыбающиеся владельцы бесчисленных пивных выкатывали на улицы бочки со знаменитым лондонским элем. Розовощекие колбасники раскладывали на покатых лотках лоснящиеся окорока.

Восставшие торжественно шествовали мимо. Им был дан приказ — не чинить никаких неудобств жителям столицы.