Красота как наказание

Он изменился в лице: в каждой черточке появилась боль, надбровья, изогнувшись, нависли над глазами, а острый кадык нервно дернулся. Закрыл дверь и стиснул ручку до хруста в пальцах. Решительно пошел по коридору, Анна последовала за ним, но на полпути он замер, будто почувствовал ее присутствие. Она в ужасе прижалась к стене и затаила дыхание. Это же сон! Роман не видит ее. Нечего бояться. Муж оглянулся, шагнул назад и протянул руку, едва не коснувшись ее волос. Анна, онемев, смотрела на него. Ненависть и безысходность вулканом клокотали в его глазах, а любовь тонула в угрюмом океане отчаяния. Какая адская смесь страстей! И взгляд такой реальный, что у нее кровь заледенела в жилах.

Роман шумно выдохнул и скрылся из виду. До Анны донесся шум мотора.

Слишком реально для сна.

В следующий момент она увидела Маргариту. Та прошла сквозь нее и бросилась к окну.

Каждое движение выдавало отчаяние, в глазах стояли слезы, а бледные губы дрожали и сливались с цветом лица.

– Ты не можешь так просто бросить меня! – закричала девушка, припав к окну. Взгляд, полный безутешной печали устремился во двор. – Не можешь, не можешь! Только не ты! – она задрожала и обреченно закрыла лицо руками, оставив след ладоней на стекле. Худенькие плечи опустились, словно на них лег неподъемный груз.

Некоторое время Маргарита рыдала, повернувшись спиной к окну. Сердце сжималось от горьких, разрывающих душу причитаний. Солнце клонилось к закату, погружая комнату в красноватый сумрак. Анна стояла в растерянности, не зная, что делать. Помочь она не могла, а наблюдать за чужими страданиями не хотела, но выбора не было.

Внезапно Маргарита замолчала и подняла глаза. Долго смотрела на собственный портрет, нахмурившись, о чем-то думала. Потом подошла ближе и выкрикнула:

– Ты должна была умереть вместе с ними! Так было бы лучше! Ты испортила жизнь всем, кто тебя любит! – По щекам снова заструились слезы. – Если бы ты тогда разбилась, призраки не тронули бы его… У него была бы надежда… Ты проклята, а не он!

Она задыхалась от злости. Сорвала с головы заколку – волосы разметались по плечам – и запустила ею в портрет. Беспросветное отчаяние отравляло все вокруг, въедалось в каждый сантиметр дома, как ржавчина, это чувствовалось даже во сне.

А потом Анна проснулась. Блестящая заколка сиротливо лежала на полу.

Так сон это был или явь?..

Глава 16

Самое страшное воспоминание

Неужели это она – доведенная до паники, на грани безумия девушка с мертвенно-бледным лицом и потухшими глазами? Буква «В», намертво впечатанная в белоснежную кожу, подтверждает – это реальность. Невероятная и жуткая реальность. Интересно, какую смерть приготовил для нее Роман? Нет, не Роман – его вторая личность. Ведь ясно же: ей не выбраться отсюда живой. Что будет, когда он закончит рассказывать свою историю? Перед глазами калейдоскопом сменялись пугающие картинки.

Вот она стремительно летит вниз из чердачного окна. В последний раз ощущает нежное дыхание ветра, которое касается ее заплаканного лица. Тело пронзают острые штыри арматуры. Откуда-то издалека доносится разъяренный лай собак. И в сознание намертво впечатывается торжествующая ухмылка на лице мужа.

Или нет. Роман не захочет повторяться. Скорее всего, вонзит в нее нож. Но прежде успеет насладиться ее криками и агонией, впитает панический, сумасшедший страх, которого так жаждет. И в доме станет на одного призрака больше…

Хватит! Анна яростно отгоняла мрачные мысли, а они налетали снова словно стервятники, ожидающие смерти жертвы. Жуткие существа смотрели с полотен, усиливая отчаяние. Отражение бледной девушки с сединой в волосах смотрело на нее изо всех углов комнаты, напоминая, что из клетки не выбраться. Мир погрузился во тьму. Даже в окно смотрела слепая темнота. Ветки деревьев скреблись в стекло, как щупальца чудовищ, и этот звук раздражал и без того взвинченные нервы.

Она все смотрела и смотрела на дверь, однако Роман не приходил. Казалось, прошла целая вечность. Иногда заглядывала Елена, но едва ли ее недолгое присутствие могло скрасить одиночество и прогнать тоску. Анна уже была на пределе. Любой шорох доводил чуть ли не до истерики. Скрежет дверного замка вызывал нервную дрожь, а шаги – неудержимый страх. Казалось, Роман повсюду. Стоит за дверью, у окна, сидит на кровати, на полу, смотрит на нее из каждого зеркала… Сильные руки массируют плечи, а слух обжигают слова: «Нас вели друг к другу высшие силы для определенной цели». Это напоминало психическое расстройство.

Анна часто крутила амулет в руках, горячо шепча: «Подскажи мне, подскажи». Она хотела, чтобы Маргарита помогла ей выбраться отсюда. Раз уж не собирается убивать, то пусть даст знак, пусть поможет сбежать.