Креативы Старого Семёна

Мама моя окончила МГУ, филологический факультет. И хотя жизнь ее сложилась так, что по специальности она почти не работала, но какой-то след обучение все же оставило. Во всяком случае, не раз к ней обращались со словами:

— Я вижу, вы культурный человек.

Два таких случая вспоминаю иногда. Оба они были в больницах, где мама в последние годы своей жизни лежала неоднократно.

На Ленинградском шоссе, сразу за Речным вокзалом, в нескольких старых одноэтажных зданиях красного кирпича размещалась небольшая ведомственная больница. Принадлежала она, уж не помню, то ли какому-то заводу, то ли речному пароходству. И даже называлась не больницей, а медсанчастью. Палаты были без удобств, разве что умывальник стоял – один на восемь человек.

И вот мама лежала в такой палате. А в соседнюю привезли жену какого-то начальника – из того самого ведомства, которому принадлежала медсанчасть. Для нее, как тогда это называлось, «создали условия» - вынесли все кровати, кроме одной, поставили какую-то мебель, повесили нарядные занавески и т.д. И вот эта самая жена, встретив маму в больничном коридоре, сказала ей:

— Я вижу, вы культурный человек, сможете оценить. Я хочу вам показать, как я свою палату оборудовала.

И повела ее показывать – салфеточки, покрывала, настольную лампу, зеркало и прочее. Палата действительно выглядела очень уютно. Что мама и сказала, нисколько не покривив душой.

В другой раз мама лежала в Боткинской, в хирургии. У нее был сложный перелом руки. Многое зависело от лечащего врача. Сначала он разговаривал с мамой суровым тоном. Но как-то вечером, в свое дежурство, сказал ей:

— Я вижу, вы культурный человек, хочу с вами поговорить. А то тут такая публика, слова не с кем сказать. Вы любите поэзию?

— Ну, вообще-то да, люблю, – несколько растерянно ответила она.

— Баркова, например? Я обожаю Баркова! Но так трудно его достать, он же у нас после революции не издается.

— Насколько я помню, он и до революции не издавался, ходил в списках, - сказала мама, - у сестры, кажется, дома что-то лежит, от первого мужа осталось.

— А вы не могли бы у нее взять на время, - с дрожью в голосе спросил врач, - я аккуратно, верну в целости и сохранности, слово коммуниста!

Короче говоря, моя семидесятилетняя тетка своим красивым каллиграфическим почерком переписала матерные стихи в ученическую тетрадку. И мама вручила их хирургу. Тот был счастлив. Приходил иногда, читал маме отрывки.

— Правда ведь прелесть, вот это место? – спрашивал он.

— Да, конечно, - вежливо отвечала она.

От лечащего врача многое зависело.

***

По какой-то ассоциации вспомнилась древняя уже история.

Издание "64" было восстановлено в конце шестидесятых, если я не путаю Это была, по существу, газета, выходила она раз в неделю, стоила 5 копеек, и, между прочим, раскупалась при тираже чуть ли не 100 000. Редактировал ее Тигран Петросян.

Потом, в семидесятые, было решено: во-первых, сменить редактора - им стал Анатолий Карпов, во-вторых, сменить периодичность - "64" стал выходить раз в две недели и, в третьих, придать изданию журнальный формат.

И вот чуть ли не в первом издании журнала почти четверть номера занимала пьеса - да, кажется, пьеса - какого-то неизвестного автора по фамилии Шах. Долго я не мог понять - зачем печатать такую лабуду. А потом знающий человек объяснил:

— Иначе нельзя было! Шах - это псевдоним. Человек работает в ЦК ВЛКСМ, на большой должности. Сам понимаешь, нужный человек.

Потом уж я и фамилию этого человека узнал. Он еще дальше продвинулся по служебной лестнице, был довольно известен. Много публиковался в партийной печати. Но, к счастью, с шахматами завязал.

Восточная мелодия

Дело было давно, лет тридцать тому назад. Пошел я на свадьбу. Жених был москвич, а невеста – приезжая, из Нальчика. Большинство гостей были оттуда же – родственники невесты. И вот один из них рассказал мне такую историю.

"У нас недавно такой случай был, смешной. У одной женщины мотоцикл есть, сын на нем ездит. И ребята без спросу взяли, покататься, да? И кто-то с мотоцикла колесо снял. Женщина стала узнавать – кто, что? А ей сказали – это сын завгара мотоцикл взял. А завгар хорошо живет. Ну, женщина к нему пошла, к завгар. Говорит:

— Такое дело, твой сын у моего сына мотоцикл взял без спроса, а колесо снял. Верни колесо или давай двадцать пять рублей!

А завгар не сообразил, резко ей ответил:

— Что мой сын, нищий - на мотоцикле кататься? У него «Жигули» есть. Иди отсюда!

Ну, и она пошла к участковый милиционер. Так мол и так, сын завгар у моего сына мотоцикл взял, колесо не вернул. Ты милиция или кто! Помогай давай!

А участковый тоже не сообразил, обыск сделал у завгар. А завгар хорошо живет. Колесо не нашли, нашли три тонны пшеницы.

Ну, у нас такие дела через райком партии делаются. Участковый звонит в райком, говорит:

— Вот, делал обыск у завгар, искал колесо от мотоцикла. А нашел три тонны пшеницы. Что делать?

А тот, райком, тоже не сообразил, отвечает:

— Что мне, тебя учить, как преступников искать? Действуй, понимаешь!