Крейг Кеннеди

Кеннеди посмотрел на меня и улыбнулся.

– Уолтер, – сказал он, – здесь не место для двух старых холостяков вроде нас.

Затем, повернувшись, он добавил:

– Большое спасибо, сэр, но, если серьезно, прошлой ночью мы спали в основном в дневных вагонах. На самом деле я должен сейчас передать дело Берку и вернуться в город сегодня вечером пораньше.

Они настояли на том, чтобы сопроводить нас на вокзал, и там поздравления повторились снова.

– Ну, – воскликнул Кеннеди, когда мы уселись в пульмановский вагон, помахав на прощание рукой, – я буду бояться снова возвращаться в этот город. Я… я чуть не поцеловал ее!

Затем его лицо приняло свои обычные суровые черты, хотя, как мне показалось, смягчилось. Я уверен, что он смотрел в окно не на пейзаж Новой Англии с его причудливыми каменными заборами, а на воспоминание о яркой лихой фигуре Глэдис Ширли.

Я знаю, что редко девушка производила такое сильное впечатление на Кеннеди, потому что по нашему возвращению он буквально погрузился в работу, как и Z99, и я не видел его весь следующий день до самого обеда. Затем он вошел и провел полчаса, восстанавливая свои испачканные кислотой пальцы до чего-то похожего на человеческое подобие.

Он ничего не сказал о своей исследовательской работе за день, и я как раз собирался заметить, что день прошел без обычных свежих тревог и экскурсий, когда раздался звонок в дверь, за которым последовал вход нашего старого друга Эндрюса, главы собственной детективной службы компании “Грейт Истерн Лайф Иншьюранс”.

– Кеннеди, – начал он, – у меня для тебя потрясающее дело. Ты можешь мне с этим помочь?

Тяжело опустившись на стул, он вытащил из своего огромного черного бумажника несколько клочков бумаги и газетных вырезок.

– Я полагаю, ты помнишь, – продолжал он, разворачивая бумаги, не дожидаясь ответа, – недавнюю смерть молодого Монтегю Фелпса в Вудбайне, недалеко от города?

Кеннеди кивнул. Смерть Фелпса, около десяти дней назад, привлекла внимание всей страны из-за героической борьбы за жизнь, которую он вел против того, что, по признанию врачей, озадачило их – новое и непонятное проявление комы. Они изо всех сил старались не дать ему уснуть, но не преуспели, и после нескольких дней, проведенных в коматозном состоянии, он, наконец, сдался. Это был один из тех странных, но довольно частых случаев долгого сна, о которых сообщалось в газетах, хотя его ни в коем случае нельзя было назвать рекордным.

Интерес к Фелпсу во многом объяснялся тем фактом, что несколько месяцев назад молодой человек женился на популярной танцовщице Анжинетте Петровской. Его свадебное путешествие по всему миру внезапно было прервано, когда пара пересекала Сибирь, новостями о крахе банковского дома Фелпса на Уолл-стрит и практическом уничтожении его состояния. Он вернулся только для того, чтобы пасть жертвой еще большего несчастья.

– За несколько дней до его смерти, – продолжал Эндрюс, тщательно подбирая слова, – я, или, скорее, "Грейт Истерн", которая тайно расследовала это дело, получила это письмо. Что ты об этом думаешь?

Он разложил на столе смятую записку, написанную явно замаскированным почерком:

Кого это касается: Вам следовало бы заняться расследованием смерти Монтегю Фелпса – младшего. Я никого не обвиняю, ничего не утверждаю. Но когда молодой человек, по-видимому, в добром здравии, так таинственно умирает, и даже врач в этом случае не может дать очень убедительной информации, этот случай заслуживает внимания. Я знаю то, что знаю.

Доброжелатель.

Упыри

– Хм, – задумчиво произнес Кеннеди, тщательно взвешивая содержимое записки, – я свяжусь с одним из членов семьи, если только все это не обман. Кстати, кто еще есть в ближайших родственниках?

– Только брат, Дана Фелпс, младший и несколько склонный к дикости, я полагаю. По крайней мере, его отец не доверил ему большое наследство, но оставил большую часть своих денег в доверительном управлении. Но прежде чем мы пойдем дальше, прочтите это.

Эндрюс вытащил из бумаг газетную вырезку, на которой он нарисовал круг вокруг следующего пункта. Пока мы читали, он пристально смотрел на нас.

ОСКВЕРНЕНА МОГИЛА ФЕЛПСА