Кремль. Ставка. Генштаб.

«Хорошо помню эпизод в период сражения за Москву, когда немцами был захвачен Солнечногорск, когда дорога Солнечногорск — Москва осталась почти без прикрытия… Я тогда позвонил командующему ПВО страны генералу Громадину и сказал ему: «Солнечногорск сейчас захвачен танками противника, для прикрытия Москвы из района Серпухова со стороны Солнечногорска мною перебрасывается на машинах 7-я стрелковая дивизия, прибудет она туда не раньше как через 8—10 часов. Что Вы можете дать сейчас из числа зенитной артиллерии ПВО Москвы для противотанковой обороны путей на Москву со стороны Солнечногорска?». Генерал Громадин, век его за это не забуду, тут же ответил: «В районе Сходни у меня стоит 85-миллиметровый артиллерийский зенитный дивизион. Я сейчас же выброшу его в район Солнечногорска и прикажу — умереть, но не пропустить танки врага до подхода 7-й дивизии». Через 30 минут я уже знал, что дивизион снялся и выступил навстречу противнику, с танками которого дивизион встретился где-то между деревнями Пешки и Дубинино. В коротком бою было подбито несколько танков противника, остальные отошли на Солнечногорск. Вскоре туда подошли на машинах передовые части 7-й дивизии. К сожалению, я не узнал, кто командовал этим геройским дивизионом».[132]

Всем известен эпизод из боевых действий 16-й армии под командованием К. К. Рокоссовского. Во время осеннего наступления немцев на Москву он вышел на командующего Западным фронтом Г. К. Жукова с предложением отвести войска его армии на восточный берег реки Истры и затем использовать этот естественный рубеж с пользой для обороны. С точки зрения командующего армией, возможно, это было правильное решение, а с точки зрения командующего фронтом — нет, ибо у главной группировки на Западном направлении в этом случае оголялся правый фланг, а с учетом удара танковой армии Гудериана под основание левого фланга главная группировка (5, 33, 43, 49А) фронта попадала под угрозу окружения.

К. К. Рокоссовский, получив отрицательный ответ, обратился с этой же просьбой к начальнику Генштаба Б. М. Шапошникову. Тот санкционировал отвод армии и даже не уведомил об этом Г. К. Жукова. Здравый смысл говорит, что такое решение было в корне неверным. Б. М. Шапошников должен был решить возникший конфликт, не нарушая централизованного управления войсками, прежде всего с командующим фронтом и затем только через него, если в этом возникает необходимость, отдать распоряжение об отводе армии. Непреложная военная истина гласит: командующий фронтом единолично отвечает за выполнение задач подчиненными ему войсками.

Г. К. Жукову на Западном фронте вообще приходилось нелегко. Сверху — и от И. В. Сталина, и от других членов ГКО и Ставки, — сыпались бесконечные угрозы, противоречивые распоряжения. К примеру, не прошло еще и двух суток после приема Г. К. Жуковым Западного фронта, как ему позвонил В. М. Молотов. И произошло следующее.