Крещение Руси

Посмотрим теперь, чем определялась жизнь русских людей, отраженная в явлениях исторической реальности. Все многообразие личных, общественных, хозяйственных и иных отношений в Древней Руси регулировалось совокупностью представлений, связанных с понятием «правда». Это не значит, что правда побеждала во всем и всегда; это значит лишь, что к ее осуществлению стремились, что жажда правды порождала положительные духовно-нравственные усилия. Правда - это истина, любая, но прежде всего - о смысле бытия; правда - это закон как юридическое установление, это и справедливость как основание закона, его регулирующее воздействие на отношения между людьми; правда - это праведность, благочестивая личная жизнь человека. Первый свод законов на Руси получает название «Правда Росьская» и тем самым уже свидетельствует об особенном, очень своеобразном характере правового (юридического) начала в русском обществе. Здесь «право» - не только свод правил, механически регулирующих разнообразные отношения людей. Закон (lex) и право (jus) у русских укоренены в правде. Она - основное в законе, она его дух и поэтому выше закона. Если закон (в значении lex и jus) принят, но правде не соответствует, то это неправедный, негодный закон, нуждающийся в отмене или исправлении. На чем основано такое восприятие вещей? Вспомним характерные русские выражения: «поступать по правде», «судить и рядить по правде», «жить по правде». Если в этих выражениях cлово «правда» заменить словом «совесть», то смысл не изменится! Следовательно, духовным центром, ядром всех законов и нравственных установлений Древней Руси оказывается совесть.

С богословской точки зрения, совесть - это глас Божий в душе человека, созданного «по образу и подобию Бога», «закон» Творца, начертанный на скрижалях сердца человеческого. Однако в эмпирической действительности, особенно в бытии языческих народов, восприятие Божия гласа искажается грехом. Следует поэтому выяснить, какие факторы жизни человеческой создают необходимые условия для слышания гласа Божия, сохраняют совесть чистой, насколько это возможно в условиях земного бытия при греховной поврежденности рода человеческого.

Обратим внимание прежде всего на то, что положительные черты духовного облика русского человека, представления о которых позволяют составить знакомство с народным творчеством, историей народа, в совокупности дают почти идеальный образ человека - общерусский идеал. Но в глубокой языческой древности между славянскими племенами на территории будущего Российского государства не существовало не только культурно-политического, но и нравственного единства. Быт и нравы отдельных племен, как повествует летопись, были подчас весьма далеки от чистоты и идеала. В таком случае должен был быть какой-то центр, где впервые сложился, сформировался нравственный идеал, воспринятый затем во всех землях Руси.

Описывая быт и нравы славянских племен, преподобный Нестор приводит данные очень глубокой древности - времен князя Кия или даже V века по Р. X. Все были тогда язычниками. О племенном союзе полян летописец бегло замечает, что они «были мужи мудры и смысленны» [I, 1, с. 29]. Затем дает общие сведения о расселении славянских племен, далее сообщает, что «все эти племена имели свои обычаи и законы своих отцов, и предания, и каждые - свой нрав», и переходит к краткому, но чрезвычайно важному анализу нравственного состояния племен. Русский перевод летописного текста, к сожалению, лишает его многих ценных смысловых оттенков, поэтому, отступая от принятого нами правила, мы приведем нужные места на языке оригинала.

«Поляне бо своих отець обычай имуть кроток и тих, и стыденье к снохам своим и к сестрам, к матерям и родителям своим, к свекровем и деверем велико стыденье имеху, брачный обычай имяжу: не хождаше зять по невесту, но приводяху (невесту. - Здесь и далее в скобках перевод и пояснения автора) вечер (накануне), а завтра приношаху по ней что вдадуче (что положено за нее)... А древляне живяху зверинским образом, живуще скотьски: убиваху друг друга, ядяху вся нечисто, и брака у них не бываше, но умыкаху у воды девиця (похищали девиц у воды)... А радимичи, и вятичи, и север один обычай имяху: живяху в лесе, якоже и всякий зверь, ядуще вся нечисто, и срамословье у них пред отцы и пред снохами, и брацы не бываху у них (браков не было у них), но игрища межю селы (между селами), схождахуся на игрища, на плясанье, и на всякие бесовские песни, и ту умыкаху жены себе, с нею же кто совещашеся (кто с кем из женщин сговорится); имяше же по две и по три жены». Далее летописец говорит об обычае сожжения покойников у этих трех племен и о погребальных тризнах и добавляет: «Си же творяху обычая (этого же обычая держались) кривичи и прочие погани, не ведуще закона Божия, но творяще сами себе закон».

Заметим, что ведь и поляне в те времена тоже были язычники («погани») и тоже, не ведая закона Божия, были «сами себе закон».