Крестьянский Брест, или предыстория большевистского НЭПа

«Дело в том, — писал он, — что все сильнее начинает обнаруживаться кризис крестьянского хозяйства, а вместе с тем и кризис сельского хозяйства. Он оказывается дальнейшей ступенью общего хозяйственного кризиса». Причиной является в первую очередь промышленный распад, начало которому положила империалистическая война, и, наконец, откровенно признает он, «заготовка продовольствия несомненно способствовала кризису». Система хлебной монополии не уживается с частным хозяйством в деревне, она приводит к тому, что у мелких хозяев «пропадают стимулы» к поддержанию и развитию своего хозяйства.

И далее Осинский делает очень важный вывод, который впоследствии, на X съезде РКП (б), прозвучит как теоретическое обоснование перехода к НЭПу: «буржуазное хозяйство может правильно жить на основе свободного, открытого рынка». Но дальнейшая логика автора искажается военно-коммунистическим утопизмом. Раз пропал старый стимул, необходимо создать новый путем массового принудительного вмешательства государства — «мерами государственного регулирования пополнить поблекшие стимулы». И тут мы вправе зарегистрировать нарождение третьего крупного этапа военного коммунизма. 1-м было введение продовольственной диктатуры со всеми вытекающими последствиями, 2-м — милитаризация промышленного труда, провозглашенная на IX съезде РКП (б), и 3-й выразился в попытке государственного регулирования сельскохозяйственного производства или, как более резко высказался сам Осинский:

«Милитаризация хозяйства и проведение всеобщей трудовой повинности должны найти первое свое приложение именно в сельском хозяйстве».

В сентябрьской статье и в серии последующих публикаций в «Правде» он детально разрабатывает план постепенного, по годам, подчинения крестьянского труда государственному регулированию. «Только государственное вмешательство устранит неизбежный без этого кризис, сохранит, укрепит и разовьет хозяйство», — многократно повторяет Осинский. Идея глобального государственного вмешательства в процесс крестьянского труда возникла у него не вдруг. Еще в конце 1919 года в письме к Ленину (копии Рыкову и Крестинскому) появляются такие рассуждения:

«Я все более прихожу к выводу, что не только для решения задач заготовительных (продовольствие, топливо) нужна организация, так сказать, военно-диктаторского типа: малые органы, сосредотачивающие все типы власти, действующие непосредственно вниз на такие же органы и на уполномоченных, — тип хозяйственных реввоенсоветов, создающих такую же подчиненность и постановку связи как на фронте, такая организация нужна не для выполнения только заготовительных задач: она будет неизбежна в следующем периоде работы, частью надвигающемся, — в периоде восстановления производства.

Я глубоко согласен с Вами, что и в заготовительной работе и в производственной мы сделаем (и отчасти уже сделали) чудеса. Сделаем потому, что наша власть есть единственная, могущая вовлечь в работу не за страх, а за совесть миллионы непосредственных работников и в работу, руководимую с железной централизацией»[489]

.

Эти установки получили у Осинского частичное воплощение в период работы в Туле. Весной 1920 года он создал у себя посевные комитеты на губернском и уездном уровнях, сконцентрировавших в себе усилия партийных, советских и хозяйственных органов в принуждении крестьянства к наиболее полной и наилучшей обработке земли. Своими успехами Осинский поделился на страницах «Правды»— 25 июня.

Нельзя сказать, что идея государственного регулирования сельского хозяйства возникла как нечто абсолютно новое. Еще в январе — феврале 1919 года Совнарком издал ряд декретов, направленных на увеличение посевной площади, по которым был создан специальный комитет, так называемый Оргасев, призванный организовывать государственные запашки пустующих земель. Если пролистать газеты за апрель — май 1920 года, то можно обнаружить регулярную информацию о мероприятиях на местах по расширению хлебных нив.

Неудачная деятельность Оргасева уже получила освещение и оценку в исторической литературе[490]. Причины все те же. В архиве В. И. Ленина есть очень выразительный документ, относящийся к февралю 1920 года, — наказ от Кизвенского совета Оханского уезда Пермской губернии, в котором крестьяне писали по поводу несправедливых разверсток: