Крестом отверзается небо. Священномученик Философ Орнатский. Житие и подвиги, слова и поучения

И не одного только Ирода эта страсть к вину довела до такого преступления. Целые сотни самых отвратительных преступлений совершены людьми в состоянии опьянения. Стоит только заглянуть в приют детей-идиотов и эпилептиков, чтобы убедиться в справедливости слов старца Сисоя: «Вино есть смерть». В одном из таких петербургских приютов есть девочка Матреша Павлова: говорить она не умеет и вместо слов издает какие-то звуки, похожие на собачий лай. Ее родители, горькие пьяницы, когда ей еще было два года, отнесли ее в старый заброшенный хлев, где привязали веревкой к стене. С тех пор несчастная малютка перестала видеть Божий свет. Шесть лет сырая холодная земля была колыбелью Матреши. Раз в день ей приносили в деревянной миске всевозможные объедки, чуть ли не помои. Шесть лет неповинный ребенок не знал, что такое материнская ласка, любящий взгляд матери. Вместо ласки озверевшие пьяницы несли в хлев удары ребенку. Отец по четверти часа простаивал на голове ребенка, повалив его предварительно на землю[34]

.

И это делает «род избранный», «народ святой»! Делают те, за которых пролита была на Голгофе непорочная и безценная кровь Иисуса Христа?! Что же толкает людей на подобные безчеловечные преступления? Ответ один: испорченная воля человека, отдавшаяся всецело на служение той или другой страсти. Страсть обычно заглушает в человеке все доброе: рассудок теряет способность различать добро от зла, истину от лжи; совесть затихает и не делает человеку ни малейших укоров, даже в минуты самых страшных преступлений; все добрые желания, все порывы к свету, уступают место одной мысли, одному желанию: как бы удовлетворить требования страсти. Она, как идол, требует себе от людей поклонения; и люди-христиане, как жалкие рабы, преклоняются пред ней, а она влечет их за собою по пути падения все далее и далее, не давая времени одуматься и как-нибудь остановить цепь своих греховных желаний. И не замечает бедный пленник, как страсть губит его душу и тело, как она незаметно все шире и шире открывает перед ним двери будущих вечных мучений. И не заметит бедный пленник той или другой страсти, как за греховными увлечениями и наслаждениями подкрадется смерть, и ему вместе с грехами придется предстать пред Господом Богом. Все… и укоры проснувшейся совести, и сожаление о безполезно прожитой жизни, и стыд пред Богом – придется испытать ему; пробудится у него тогда желание вернуться на землю и зажить хорошей жизнью, но – поздно. Суд праведный произнесен, и пойдет он в муку вечную томиться и страдать; потому что «доброе получил уже в жизни своей

» на земле (Лк. 16, 25).

Таков конец не только служителей страсти пьянства, но и всякой другой!

Чтобы нам не испытать подобной участи, научимся побеждать свои страсти, научимся распинать «свою плоть со страстями и похотями

» (Гал. 5, 24). От страстей никто из нас не свободен. Проникните в самую глубь своей души, внимательно пересмотрите все свои наклонности, влечения, желания, намерения, вспомните все ваши разговоры, и вы увидите тогда, что в сердце вашем целое гнездилище всяких страстей, которые как сетями опутали вас с головы до ног. «Как на дне ключа с чистой водой бывает тина или грязь; так и в глубине сердца человеческого есть всякая нечистота и мерзость; здесь кроются гордость и высокоумие, сребролюбие, гнев, злоба и зависть»[35]. Борьба с этими страстями неизбежна для каждого, желающего наследовать живот вечный (Еф. 5, 3–5). Без борьбы, без усилий, сами по себе, они никогда не оставят нажитых мест в душе человека. «Сердце, – говорит епископ Феофан, – нора, полная змей. Змеи – это страсти. Когда показывается что-то страстное из сердца, это то же, что змея высовывает голову из норы. Бей ее именем Господа и она спрячется. Другая покажется, бей и ее. И всякую бей. Тогда забудут они высовываться, и совсем без пищи умрут, как околевают змеи обыкновенные в норе, заложенной камнями»[36].