Крик

– Слушай, а ты не кричала: «Спаси и сохрани», как нам рассказывал отец Арсений?

– Некогда было кричать. Все пыталась выровнять «опель». Я ведь вначале съехала в кювет. А уже потом перевернулась. Но Всевышний, наверное, частично услышал. Леночки со мной не было. Это раз. И вот вроде жива. И доктор говорит, что должна выправиться.

– А если бы успела крикнуть, может, отделалась бы ушибами.

– Ты что, правда, веришь в эту муть?

– Тут поневоле начнешь верить.

Но то, что я сама взывала к Всевышнему, я ей не сказала. А то начнет смеяться и все испортит. Потому что и я почему-то начала верить в эту, как она говорит, муть. Не очень чтобы так, но вдруг помогает.

Алька говорит:

– А вот что Бажов ходил к хозяину… Я, откровенно говоря, удивлена. Это он, наверное, из-за тебя. Потому что для него это тоже риск. Дело громкое. Начнет хозяин во все инстанции жаловаться. Либералы и Запад рев поднимут.

– Новиков сказал, что никаких жалоб не было. Никаких.

– Значит точно, и Светка, и я – это его людей работа. Он потому и не шумит, что неизвестно как все это повернется. А вдруг и полуночные менеджеры всплывут. И тульское дело проявится. Этим он обеспокоен. Иначе чего ему Светку, блондинку нашу очаровательную, трогать. Так из него святого мученика лепят, а если все вскроется – обыкновенный пакостник. И убийца.

– Но это еще не все новости. Нас банкротят, и меня вызывали к конкурсному управляющему.

– Ты что же молчала? Надо было сразу. Ведь это новость новостей. А ты затаилась. По тому, как ты затаилась, чувствую, что у тебя все нормально. Я угадала?

– Угадала. В общем, меня оставляют генеральным директором. И предлагают заключить с конкурсным контракт, пока на два года.

– Слушай. Ну, ты молодец. Впрочем, я так и думала, что тебя оставят. Ты там на наших страху нагнала. Да и справляешься с фирмой очень даже неплохо. Даже Чайка говорила. Помнишь?

– А знаешь, какой оклад? Пятьдесят процентов от оклада управляющего. Федоровна говорит – наши из ЦБК ходили с ним в арбитраж, и там сказали, что ему назначат не меньше шести миллионов. А может и больше.

– Слушай. Это сумма. Это даже больше, чем нам обещали за правильные показания. Вот дела. А у меня как? Не знаешь?

– Я спросила управляющего на всякий случай. Он сказал, что тебя тоже могут оставить. Но у тебя проблема – не могут найти твоих учредителей. У тебя ведь физические лица.

– У меня есть сведения, что они сбежали за границу. И думаю, вряд ли удастся их заманить в Россию. Да у меня и средств на счете немного. Ведь в последнее время сделки по нефти почти не проводились. Так что меня могут и прикрыть.

– Слушай, Алька. А мы сделаем так. Я назначу тебя своим заместителем. У нас работа в основном предполагается с исками и претензиями. В судах и арбитраже. Он меня даже спросил: знаю ли я английский. Может, придется в лондонский офис летать, решать вопросы. А ты как раз тот человек, который все знает – и в бизнесе и в юриспруденции. Он мне сам сказал, чтобы я приготовила штатное расписание. Оклад для тебя, мы у этого дядечки выбьем нормальный. Ведь у меня денег на счете – куры не клюют.

– Слушай, как же тебе удалось не только не растерять, но и прибавить?

– Сама не знаю. Повезло, наверное.

– Как говорила Чайка, везет тем, кто работать умеет. А вообще ты, пожалуй, права. Это будет как раз то, что мне надо.

– У меня у самой насчет того, чтобы согласиться, были сомнения. Вдруг не справлюсь. Но Федоровна меня убедила.

– Она права, какие тут могут быть сомнения. Помнишь, мы с тобой решали, увольняться, или нет, когда возбудили уголовное дело по хозяину.

– Как забыть. Ну и ты решила, что лучше будет, если мы останемся. И не промахнулись.

– Я и сейчас тебе говорю, вслед за Федоровной. Пока возник вот такой момент, надо его использовать. А как дальше пойдет – видно будет. Это все-таки немалые деньги. Мы о таких с тобой и не мечтали.

11

– Да, и еще. Я тут получила какое-то странное исковое заявление из Хамовнического суда. Фрунзенский ДЭЗ просит взыскать с меня двести двадцать три тысячи за неуплату коммуналки.

Алька взяла исковое заявление, начала читать. Потом с удивлением смотрит на меня.

– Эта та самая квартира.

– Ну да. Но за нее всегда платил Дятел. Я даже и не знала, сколько и куда. А тут почему-то иск ко мне. И как они узнали мой адрес? Ведь исковое пришло по почте. Я в тревоге. Может там Дятел раскололся? Ведь эту квартиру только он знает, и главное – мой адрес домашний. Тревожно как-то.

– Стой, стой.

Алька от волнения даже села на кровати. Смотрит на меня, потом опять на исковое. И вдруг как вдарит себя ладонью по лбу. И как-то засуетилась, засуетилась…

– Ты это заявление внимательно читала?

– Конечно, внимательно. Вон, в конце, взыскать с Корневой Вероники Николаевны. Меня почему-то собственником назвали? Почему так? Тревожно как-то.

Алька поджала губы. Смотрит на меня любовно-презрительно, как кот Леопольд на тех мышей.

– Балда. Сколько раз я тебе говорила – читай внимательно документы.