Критерий истины

Красный уголок, одновременно музей истории завода, был оформлен в виде учебного класса: учебные столы, а по стенам наглядная агитация. Замдиректора, который вел с ними ознакомительную беседу, начал с истории завода. Леша, сидевший в задних рядах за одним столом с Кашевской, видел, как Соловьева, севшая в первый ряд, стала конспектировать. Рассказывавшему это, как видно, польстило. Теперь он обращался прямо к конспектирующей девушке. Закончив рассказ о заводе, он сказал, что их поселят в только что отремонтированном общежитии. А заводских заселять в этот корпус на время их практики не будут. Потом, как нечто неприятное, но обязательное, объяснил: потому что у них уже не первый год москвичи на практике, и ведут себя так, – он поджал губы, подыскивая не особенно резкие, но точные слова, – что они не учитывают, что они не у себя дома, не берут во внимание национальную специфику. Он многозначительно замолчал, глядя прямо на Соловьеву. Он, как видно, ожидал вопросов, но никто вопросов не задавал. Леша удивился. Как их предшественники могли тут себя вести, чтобы замдиректора, совершенно европейского вида товарищ, счел важным упомянуть о национальной специфике? Что за национальная тут специфика, что о ней нужно специально говорить? Леше даже стало немного стыдно за поведение их предшественников.

Пока они дошли до общежития, зажарились. Вот вам первая среднеазиатская специфика. Общежитие оказалось небольшим, двухэтажным зданием. Пятая часть их студенческого на Соколе. Стены не менее обшарпанные, чем на Соколе. Во дворе еще остались после ремонта козлы и банки из-под краски. Ремонт вели только изнутри. Им выделили комнаты на втором этаже, а первый этаж пустовал. Национальная специфика? Практичная Надя сказала, что на втором этаже, под крышей, будет жарко. И все-таки, общежитие оставляло приятное впечатление. Оно выходило в огороженный высоким забором дворик с площадкой для развешивания белья и большой раскидистой шелковицей у забора.

Пока стояли в очереди к коменданту, многие успели сбегать посмотреть комнаты. Они, каждая на двоих, еще пахли краской. Мебель не затасканная, как у Леши в общаге, шкафы с зеркалами, тумбочки не крашенные, а под дерево, и кровати не железные, как в общаге, а с деревянными спинками. Нужно ожидать, что сетки не продавленные, матрасы не вонючие, а кухня без тараканов. Правда, нет занавесок. Лешу все удовлетворяло. Может быть, москвичам, Мендельсонам, Соловьевой, Кашевской – заводское общежитие не нравилось, но оно было, без всяких сомнений, лучше студенческой общаги.

Комната коменданта находилась на первом этаже. И снова очередь в коридоре для распределения комнат. Надя протиснулась вперед и объявила, что она имеет право поселиться с одной комнате с мужем.

Позвольте, но у вас разные фамилии, – поглядев в паспорта, возразила комендант общежития. Определенно, ей Надина ретивость не понравилась

Ну и что? – пожала плечами Надя, – С какой стати мне свою красивую русскую фамилию менять на фамилию Мендельсон?

У нас все фамилии равны, – оторвав взор от паспортов, что сунула Надя, подчеркнула комендантша, – А Мендельсон, позвольте заметить, – не такая уж неблагозвучная фамилия. Немецкий композитор Мендельсон свадебный марш написал. Раз вы недавно замуж вышли, должны бы знать.

Ну, мой муж тому Мендельсону не родня, – сказала Надя, – А ко мне, несмотря на разные фамилии, имеет самое непосредственное отношение, – и Надя кинула на молчащего мужа взгляд, требующий поддержки.

Прописки у вас разные, – выкатила новое возражение комендантша.

Что тут странного? – парировала Надя, – Вы видите, мы недавно расписались! И потом, зачем же Сашке от родителей выписываться? Чтобы потом с их квартирой пролететь?

У вас написано, что вы замужем за Мендэльсоном Александром Натановичем, – ядовито произнесла комендантша, а у товарища, которого вы выдаете за своего мужа, фамилия Мендельсон, через букву е, – Леша понял, что Надино дело швах. Не стоило ей так рьяно тянуть на себя одеяло. Добилась только того, что в лице комендантши нашла неожиданного, но могущественного противника.

Где? – Надя хотела лично увидеть эту злополучную букву э.

А вот, – комендантша ткнула пальцем. Надя прищурилась, – Вам дать очки? – ехидно спросила комендантша

Подумаешь! Ошиблись. Я только сейчас заметила. Имя и фамилия сходятся? Сходятся. Вы посмотрите в его паспорте, на ком он женат.

Зачем мне его паспорт? – злорадно улыбнулась комендантша, и медленно, как для непонятливых, стала разъяснять, – У вас в паспорте фамилия не сходится с фамилией в его паспорте. Так что извините, я в загсе работала. Знаю правила. Иногда по одной букве в документе крупного мошенника можно обнаружить, или скрывающегося от алиментов, или преступника, или даже шпиона. Нас учили.

Все у этого Мендельсона не слава богу, – сердито проворчала Надя, словно это в его паспорте была описка, – Что теперь из-за одной буквы вешаться?