Критическая теория интернета

Вместо того чтобы предполагать существование движения, мы можем взглянуть на ячейки, сердцевины, небольшие структуры, которые пытаются сдвинуть проблемы с мертвой точки, которые едва друг друга знают и работают в различных локациях и контекстах. В их деятельности нет ничего героического, и мы не можем предсказать, куда они их заведут. Еще с 1970-х придание сетевой структуры таким инициативам казалось жизненно важным шагом, позволяющим дать движению старт. Этот низовой подход, тесно связанный с понятием прямой демократии, сравнивался с такими видами активизма как саммит-хоппинг Глобального движения за справедливость. Эта практика заключалась в атаке на глобальные элиты в месте их обитания – на саммитах G-8, G-20, ЕС, МВФ и Всемирного банка. Когда речь идет о конкретном событии, сетевая координация работает только в ходе спорадических бунтов (например, в Париже в 2005-м, в Лондоне в 2011-м, в ходе «Блокупай»-протестов против открытия штаб-квартиры ЕЦБ во Франкфурте в 2015-м) [321]

. Волну выступлений в 2011–2013 годах можно считать более гибридной моделью, которая включала элементы обеих упомянутых форм протеста. Их действия были нацелены на локальные и национальные изменения, однако идентификация с глобальным контекстом была довольно легкой. Сегодня социальные движения увеличиваются в масштабе достаточно быстро (отчасти за счет использования социальных медиа в дни мобилизации), однако – будучи уличной толпой – также быстро и распадаются.

События без лидеров

Было бы полезно сравнить сегодняшние дебаты о форме организации с тем, как в прошлом западногерманские «горизонталисты» из «Шпонтис» выступали против марксистско-ленинистских, троцкистских и маоистских групп по типу партий авангарда с их вертикальными стратегиями. Они верили, скорее, в силу небольших локальных групп, неожиданно возникающих в различных контекстах, каждый раз использующих разные названия и совсем не имеющих официальных представителей. Сегодня спонтанными являются толпящиеся массы, которые, оказывается, не так легко запрограммировать за счет либерально-консьюмеристского консенсуса. Выступления также не выглядят инициативой небольших групп активистов-анархистов и стали менее предсказуемыми; у них теперь нет четкой идеологической программы. Евромайдан в Киеве был заметным примером того, как вместе действовал большой ряд групп: от анархистов и либеральных гражданских активистов до воинствующих националистов и фашистов. В такой момент снежный ком сетевых эффектов подавляет возможность организации. Эти события больше не являются результатом иронических стратегий, подрывающих привычные значения за счет абсурдистских и забавных интервенций. У самих медиа хватает противоречивого материала, чтобы порождать каскады из тысячи событий – и тому есть многочисленные свидетельства: большие данные, малые данные. Однако суть не в этом. Да, есть массовое сознание, была проведена определенная работа, проблемы снова распознаны. Однако все равно нет коллективного воображения, которое бы задалось вопросом иной, жизнеспособной организации образования, жилья, коммуникации, транспорта и труда.

На бывшем Западе толпа больше не является угрозой. В лучшем случае это карнавальный символ, сигнал того, что в обществе все-таки существуют противоречия (но какие?). Мы все – продукты века Я [322]

. Какими бы мощными ни были образы протестов, в них всегда найдется развлекательный элемент, изготовленный для индивидуального потребления. Для многих столкновения с полицией и военными являются разновидностью экстремального спорта, где приходится также иметь дело с мобильными юнитами аппарата слежки. Несмотря на все насилие, поднятый здесь вопрос касается создания форм организации, которые не были бы напрямую связаны с отдельными событиями, а функционировали бы на заднем плане и потенциально связывали события друг с другом. Являются ли все еще «массовые кристаллы» причиной событий? [323] Если ответ утвердительный, то давайте создавать их в большом количестве, а не ждать, пока поменяется дух времени.

Также надо рассматривать проблему лидерства в интернет-культуре, где великой славой не особенно пахнет. Селебрити-модель организации из одного человека, которой следовал Джулиан Ассанж, оказалась катастрофой – и главным виновником стагнации сайта. Менее противоречивыми являются модели, основанные на ротации модераторов, как в случае рассылок типа Empyre, а также показатели кармы пользователей в духе Slashdot. Новостной агрегатор Hacker News использует похожую систему для оценки постов на форумах для гиков. Однако в кругу художников и активистов такие системы голосования и модерации популярностью пока не обзавелись. Вместо этого большинство из нас предпочитает голосовать лайками и ретвитами в Facebook и Twitter.