Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Уже три года прошу ЦК освободить меня от Поста Генерального Секретаря ЦК. Каждый раз мне отказывают. Я допускаю, что до сих пор раньше были условия, ставящие партию в необходимость иметь меня, как человека более или менее крутого, на посту Генсека для того, чтобы покруче вести борьбу с оппозицией. Я допускаю, что была необходимость в нашей партии, несмотря на известное письмо т. Ленина, держать меня на посту Генсека. Но теперь эти условия отпали. Никогда, кажется, оппозиция не терпела такого поражения, ибо она не только разбита, но и исключена из партии. Стало быть, теперь нет налицо тех оснований, которые можно было бы считать правильными, когда пленум отказывался уважить мою просьбу и освободить меня от обязанностей Генсека. А между тем у нас имеется указание т. Ленина, с которым мы не можем не считаться. Я допускаю, что партия могла обходить это указание до этого времени, была вынуждена к этому при известных условиях внутрипартийного развития. Но я повторяю, что эти особые условия отпали и пора, по-моему, принять к руководству указание т. Ленина. Поэтому я очень прошу освободить меня от поста Генерального Секретаря ЦК[68] [Долматов, 2018].

Мы специально привели первоначальный, еще до правки самого Сталина, текст стенограммы — в нем чувствуется, насколько сбивчиво генеральный секретарь формулирует свою просьбу, насколько «через не хочу» ее произносит. Обычно принято трактовать этот эпизод как «макиавеллевский» ход, попытку выявить (а затем уничтожить) потенциальных противников; однако в этом случае Сталин точно знал бы, что он делает, и выражался бы куда яснее. На наш взгляд, к этому моменту он еще не принял на себя всю ответственность за дальнейшую судьбу СССР и пытался как-то разделить ее с товарищами по партии.

Практик. А есть еще одна версия событий. Понимая реальность той проблемы, о которой сказал Читатель

чуть выше, Сталин заранее консолидировал свою личную властную группировку, объяснив ей все опасности, с которыми ее члены могут столкнуться.

Теоретик. Практически единогласный мандат доверия (всем ЦК при одном воздержавшемся просьба Сталина была отвергнута), полученный на Пленуме, по-видимому, и стал для Вождя решающим аргументом в пользу начала собственной игры. Он окончательно убедился, что других

игроков, которым можно доверить будущее СССР, в партии нет. А значит, пришла пора забирать руководство страной в свои руки.

Поставив себя на место Сталина, мы без особого труда можем составить «план кампании», которую ему предстояло осуществить. Как мы уже знаем из первой книги, работа генсека в СССР всегда заключалась в замене независимых членов Политбюро на своих выдвиженцев; так что стратегическая задача Сталина была вполне очевидна. Но тактические

ходы, направленные на ее решение, во многом зависели от текущего расклада сил в Политбюро. Если бы оно состояло из одних «сталинистов», никакой игры бы и не требовалось — мнение Вождя, единогласное одобрение, «Великий перелом». Однако каким было реальное положение дел?

Практик. Напоминаю, речь идет о принципиальном изменении курса, то есть ровно той ситуации, которую мы выше описали, как единственно опасную для Сталина с точки зрения потери власти на момент до 1938 года.

Теоретик. Избранное XV съездом партии Политбюро состояло из девяти человек (Бухарин, Ворошилов, Калинин, Куйбышев, Молотов, Рыков, Рудзутак, Сталин, Томский). Воспользуемся теорией Власти, чтобы выявить среди них вероятных вассалов Сталина. Основными внешними признаками вассалов являются: 1) совместная работа с будущим сюзереном; 2) переход на вышестоящую должность, которому способствовал или мог способствовать сюзерен.