Кром. Книга первая

– Что ты сказал?! Одновременно кормит и жрет? Как это возможно?

– Очень просто. Как мы – сначала откармливаем куцанов, а потом съедаем их. А могли бы отхватить кусок с ляжки и сожрать. А куцана дальше кормить. А потом снова кусок… Очень просто. Так и синтек – наращивает мясо, а потом сам его пожирает. Не всё, только необходимые вещества – какие-то аминокислоты, белки, что-то такое… А мясо живет и растет. Понятно?

– Зеленый ворох… А этот человек…

– Фактически бессмертный. Но он уже давно не человек. Мясо. Ментальная смерть. Помнишь, читали в бумагах.

– Да… – Ичан был ошарашен. – Ты из-за этого кричал? Ты почувствовал, что значит быть мясом…

Волод отвернулся.

– Вот почему здесь на уровне чисто – синтек сожрал все до чего смог дотянуться.

– Значит, он выходит отсюда? – оживился Ичан.

– Получается так. Видимо растекается по коридорам и тоннелям.

– Ну… – Ичен выжидательно посмотрел на Волода.

– Что?

– Значит, отсюда где-то есть выход.

– Хм… да, наверное.

– Да, точно! Иначе синтек не вырос бы до таких размеров. Если бы не выбирался из этого зала и не охотился.

– Вполне вероятно выход есть, но через эту квашню нам до него не добраться. – Волод показал на дверь. За стеклом снова двигались тестяные волны, то накатывая, то отступая.

– Бляха…

Друзья не знали, сколько часов они просидели перед дверью. Кончилась вода в походных флягах. Хорошо, что есть совершенно не хотелось – при воспоминании о съеденном синтеке к горлу подкатывала кислая тошнота.

Синтек закрыл дверь. В кладовке стало темно. Ичан включил фонарь, направил луч на дверь. Двое заторможено смотрели на стекло и видели только свое отражение в черном глянце. Две прозрачные тени, зыбкие силуэты, темные искаженные черты.

Вдруг к неподвижным отражениям добавилось что-то оттуда, извне. Снаружи кто-то подошел к стеклу.

Друзья вскочили – Ичан направил луч в стеклянную черноту. Снова эта тварь. Голова твари прижалась к стеклу, дернулась. Что-то протащило чудовищную тушу в сторону, на его место встала другая фигура – более приземистая, но с такой же точно жирной, изъеденной трубочной плотью. Потом ее сменила другая – с головой продавленной страшным ударом, расколотой, зияющей дырами пустого черепа. Фигуры двигались, словно крутясь на жуткой карусели – они выплывали из синтека одна за другой и сменяли одна другую. Не только люди. Оцепеневшие от этого жуткого карнавала Волод и Ичан узнали раздутого как бочка охотничьего орфа, располовиненную, но живую тушу склизла, был в этом ряду и жарарак с непомерно вспухшим летательным пузырем и жидкий как студень камнегрыз со сколотым панцирем, что не выдержал напора разбухшей плоти. Были и другие твари – невиданные, неизвестные, то ли изменённые до неузнаваемости, то ли просто еще не открытые и не описанные.

Снова люди.

Волод закрыл глаза. Руки его сложились в сакрам Когнитон.

– Отцы Основатели! Стив! Я идиот! – Волод ударил себя ладонью по лбу. – Стив!

– Что такое?

– Стекло! Яд! Когда я пытался в первый раз прочитать синтек, я прочитал стекло. Идиот, и не понял этого! Это в стекле яд. Странный, не ощущаемый ни на вкус, ни на запах. Он словно невидимый свет. Да, это, какое-то излучение, подобное световому, исходит от стекла. Синтек боится его, поэтому он ни разу не прикоснулся к стеклу. Поэтому он притащил свои мясные запасы. Эти твари не боятся яда.

Опасливо покосившись на дверь Ичан на всякий случай отошел от нее на пару шагов.

– Час от часу не легче. Нам только яда не хватало…

– Подожди, яд – это возможно наше спасение. Где там в хламе был аквариум? Давай-ка его проверим…

Полчаса ушло на сборы и подготовку.

– Так, – сказал Волод. – Повторим. Ты резко открываешь дверь. Я бью по тварям и синтеку сакрамом Тукман. Пока они очухиваются, мы прячемся под аквариум и идем вперед. Так?

– Так! – кивнул Ичан. – Сколько можно повторять. Давай уже бей!

– Дверь! – крикнул Волод.

Ичан рванул запор и со всей силы толкнул дверь. Отпрянул, чтоб не попасть под удар. Тукман Волода отбросил врага на полметра. Поверх синтека в комнату пробился свет.

– Залезай!

Друзья подняли аквариум и накрыли себя как колпаком. Скрючились в тесном пространстве и потащили его будто панцирь вперед, в дверь, опустив нижний край до самого пола.

Синтек расступался перед неощутимой отравой, тестяные валы расходись, пузыри сворачивались, волны откатывались – а когда снова подступали, то хоть на долю миллиметра, но, все же не дотягивались до ядовитого стекла.

Синтек пытался перекрыть дорогу своими монстрами, они протягивали вялые руки, скользил по стеклу кривым когтями, но у разжиревших дряблых тварей не доставало сил, что бы задержать стеклянный параллепипед с людьми внутри. Ичан наваливался на стекло и легко сносил с пути и людей, и животных.

– Осторожно! – Кричал Волод. – Осторожно! Не расколи стекло!

– Не расколю… – бурчал Ичан и сносил острым углом очередную тварь.

Разведчики двигались вдоль стены, пытаясь найти свободный выход из зала. Ход нашелся довольно быстро – по правую руку почти вся стена зала оказалась выломана. За обломками лежали несколько комнат и широкие тоннели, уводящие во тьму катакомб.