Кровь драконов

От Рейала, смотрителя голубятни в Удачном, —

Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге,

а также ее супругу Эреку

Дорогие тетя Детози и дядя Эрек!

Наконец-то собрался вам написать. Думаю, вы уже заждались моего письма. Я помню, что поначалу у вас обоих были сомнения относительно моего намерения ухаживать за девушкой из народа Трех Кораблей. Однако я благодарен Эреку, который не только нашел время познакомиться с Карли, но и поддержал нас, узнав, что мы намерены заключить помолвку. Мои родители выразили тревогу по поводу того, как «чужачка» отнесется к юнцу из Дождевых чащоб, с головы до пят покрытому чешуей. К счастью, ни Карли, ни ее родственники ничуть не возражали! И теперь я с радостью напоминаю вам то, что сказал мне Эрек, когда объяснял премудрости спаривания голубей: «Всегда хорошо вводить в стабильную породу свежую кровь — это пойдет птенцам на пользу». Ибо мы твердо намерены создать семью и обзавестись потомством!

Правда, родители Карли, конечно, в этом вопросе так же консервативны, как и мои. Они сказали, что мы должны подождать целый год, но зато разрешили нам официально объявить о своих планах заключить союз!

Поэтому я вложил в данное послание официальное объявление о нашей помолвке. Пожалуйста, вывесите его на видном месте, чтобы все могли разделить мою радость! Даже если на каждом дереве Дождевых чащоб будет прикреплен свиток с вестью о помолвке, этого не хватит, чтобы выразить всю полноту моего блаженства!

Рейал Счастливый Жених

Глава 16. Ожидания

— Лучше бы мы обсудили все в тепле и поговорили спокойно, — произнесла Элис.

Она спрятала лицо у Лефтрина на груди, укутанная его плащом. Элис понимала, что в одеянии Старших тело просто не может замерзнуть, но ее сильно знобило от холода, пронизывающего душу. Она до сих не восстановилась после погружений в камни памяти. Даже когда ее обнимал Лефтрин, она ощущала их притяжение: они дергали ее, как маленькие дети, добивающиеся внимания. Чересчур много событий — и слишком стремительно — произошло в последние дни. Элис стыдно было видеть боль и неуверенность во взглядах пленников, а смиренная покорность исхудавших, покрытых шрамами рабов ее просто ужасала. Одного этого было уже достаточно, а тут еще хранители начали ссориться, словно они до сих пор оставались теми же юнцами, какими были при отбытии из Трехога. Кейз, Бокстер и Джерд выступали за то, чтобы позволить драконам делать с захваченными людьми все, что они сами пожелают. Другие хранители были настроены не столь решительно и высказывали самые разные мнения относительно того, какой судьбы заслуживают рабы, джамелийские купцы и калсидийские охотники на драконов. Рапскаль успокоился. Его прежняя воинственность совершенно не вязалась с тем, что Элис знала об этом молодом человеке, и она изумлялась преображению Рапскаля ничуть не меньше Тимары. Сейчас Тимара и Татс стояли по обе стороны от него. Юноша обнял товарища за плечи, а девушка сжимала пальцы Рапскаля, будто дружеские прикосновения могли удержать его в реальности.

Возможно, эти двое правы. Элис и сама могла крепко уснуть, лишь прижавшись к теплой спине Лефтрина. Теперь она ощущала умиротворение только в кольце его рук. Она сожалела о своем опыте общения с камнями Кельсингры, хотя и знала, что погружение в чужую память было вызвано необходимостью. Когда-нибудь она повторит свою попытку. Сведения, которые исследовательница хотела найти, чрезвычайно важны для хранителей и драконов. Она стиснула ладонь капитана и постаралась сосредоточиться на происходящем.