Кровь драконов

Элис посмотрела в сторону и встретилась взглядом с Карсоном. Он покачал головой, разделяя ее смятение. Он присоединился к ним с опозданием, вернувшись с охоты вместе с Дэвви, который нес добычу. От Лефтрина она слышала, что в последнее время охотник стал много времени уделять своему названному племяннику, которого любил как родного сына и считал нужным воспитывать. Дэвви и Лектер часто ссорились, и Карсон откровенно заявил им обоим, что они избрали друг друга за неимением лучшего, а не потому, что между ними зародилось настоящее чувство. Элис втайне разделяла мнение Карсона, хотя и считала, что поговорить с ребятами надо было как-то поделикатнее.

Карсон повысил голос, и его окрик заставил стихнуть полдюжины гневных и встревоженных споров. Испуганные вопли пленников тоже прекратились.

— Давайте для начала отведем всех в купальни. Они виноваты, но при этом остаются людьми — и даже драконы сказали, что среди них есть жертвы обстоятельств. Нам надо действовать так, как подобает Старшим, а не руководствоваться низменными соображениями мести. Так что позволим пленным вымыться и согреться, да и сами устроимся поудобнее, не обсуждать же такие важные вопросы прямо на берегу.

Элис подумала, что Карсон умеет руководить и принимать решения. Харрикин поддержал его:

— Верно. Может, они и дикари, но мы-то — нет.

Кейз и Бокстер нетерпеливо переступали с ноги на ногу — ну прямо пастушьи псы, получившие команду. Действуя согласованно, двоюродные братья встали по обе стороны сгрудившихся пленников и приказали им следовать за Старшим в изумрудно-зеленом одеянии.

Лефтрин потянул Элис за руку:

— Нам пора, любимая. Давай ты выпьешь горячего чая и поешь. Готов поспорить, что ты сегодня даже не завтракала.

— У меня ни крошки во рту не было, — призналась она.

До чего же странно садиться с капитаном за стол и трапезничать в скромной обстановке, когда ее голову еще кружат воспоминания о пышных пирах в изысканно декорированных помещениях. Алое вино не будет бить фонтаном из резного цветка, падая в охлажденные хрустальные бокалы. Просто горячий чай в компании Лефтрина. Но именно это она и предпочитала. Не может быть, чтобы в прежние времена все Старшие жили именно так, но те, кто считал себя достойными сохранить воспоминания целиком, буквально купались в роскоши. Элис предположила, что, вероятно, она искала информацию не в том слое общества. Тогда куда именно ей надо заглянуть?

— Элис!

Вздрогнув, она повернула голову, чтобы посмотреть, кто выкрикнул ее имя.

Голос звучал хрипло. Она окинула взглядом друзей и обнаружила, что Старшие наблюдают за усталыми пленниками, которые плетутся за ними. А потом Элис застыла как вкопанная: высокий мужчина сбросил с головы капюшон, и она узнала его.

— Элис! — нежно и взволнованно воскликнул Гест. — Элис, дорогая моя, неужели это и вправду ты? После стольких дней, преодолев все тяготы путешествия, я наконец-то тебя отыскал! Я приехал, чтобы забрать тебя домой.

Она молча уставилась на него, и ее затрясло, но не мелкой дрожью: бедняжка содрогалась всем телом. Колени у нее подогнулись, и она упала бы, если бы Лефтрин не подхватил ее. Элис почувствовала, как ее мышцы напряглись, а грудная клетка расширилась от гнева.

— Гест! — сдавленным шепотом выдавила она, подтверждая то, о чем капитан уже и сам догадался.

— Если этот тип попробует к тебе прикоснуться, я его убью! — с чувством пообещал ей Лефтрин.

— Нет! — ахнула Элис. — Пожалуйста, не надо! Никаких сцен, только не при людях! Прошу тебя!

Большинство хранителей знали, что у Элис Финбок в Удачном остался муж. Однако лишь немногие были осведомлены о том, как больно он ее ранил, обманывая много лет подряд, и уж почти никому не было известно, какую роль в этой драме сыграл Седрик. Они с Седриком оберегали друг друга, оставив в прошлом обиды и ссоры: теперь оба строили в Кельсингре новую жизнь. И вот неожиданно явился Гест, чтобы покрыть их позором; теперь хранители, разумеется, тотчас изменят свое отношение к ней. Элис вошла в их круг как знаток драконов, образованная женщина, которая помогла им поверить в то, что Кельсингра существует на самом деле. Они считали ее чудаковатой, но восхищались стойкостью и изобретательностью рыжеволосой исследовательницы. Когда Рапскаль без обиняков заявил, что она — не одна из них, а город принадлежит Старшим, Элис смогла принять жестокую правду и в конце концов доказала, что, даже не будучи Старшей, она им необходима.

А теперь Гест хочет отнять у нее все, чего она добилась с таким трудом. Он заставит Элис выглядеть дурочкой, оказавшейся во власти мужчины, который к ней совершенно равнодушен. Всем станет известен ее прошлый позор — и ей придется нести его дальше, в будущее.