Кровь драконов

Элис была так добра, что подержала плачущего Фрона, пока она сама принимала ванну. Сейчас сынишка тихо лежал у нее на руках, но Малта ощущала, что его тельце обмякло от усталости, а не от сонной истомы. Малыш выплакался в объятиях Элис и вернулся к матери безвольным, будто тряпичная кукла. Младенец казался спящим, когда она осторожно опустила его в воду. Однако, очутившись в этой стихии, он сразу же распахнул глаза, и Малта с удовольствием увидела, как сын потягивается и шевелит ножками и ручками. Фрон похлопал ладонями по поверхности воды и очень удивился, что она плещется. Малта улыбнулась тому, что он ведет себя как обычный ребенок. Но при виде того, как цветные чешуйки на теле малыша сперва порозовели, а потом приобрели более темный цвет, она вновь ощутила волну тревоги.

— С ним что-то происходит!

— С хранителями была точно такая же история, — поспешила успокоить ее Элис. Она сидела на краю гигантской ванны и держала наготове полотенце для Фрона.

Малта кивнула. Элис изменилась не так сильно, как остальные члены экспедиции. Только очень внимательно приглядевшись, можно было заметить у нее возле бровей и на тыльной стороне ладоней чешую. Говорила она по-прежнему с интонациями исследователя:

— Благодаря горячей воде драконы выросли, да и боли у них затихли. Они сперва вытянулись в длину, а затем их тела приобрели иные пропорции. Надо отметить, что некоторые особи росли поразительными темпами. И еще, буквально у нас на глазах, их крылья налились яркими цветами. Так, Тиндер из бледно-лилового стал темно-фиолетовым с золотыми узорами. У Плевка хвост был коротковат, а теперь он сложен просто идеально. Горячая вода оказывает удивительный эффект. Пара дней в теплой купальне — и почти все драконы смогли взлетать с ровной поверхности. А теперь, конечно, каждый способен парить в воздухе и проделывать разные фокусы. У хранителей тоже произошли определенные изменения, затронувшие их кожу и конечности. Все они выросли и окрепли. А какие красивые крылья у Тимары!

— У девушки прорезались крылья?

— Да, — подтвердила Элис. — А у Сильве на лбу, кажется, растет гребень.

— А как по-твоему, на меня горячая вода тоже оказала благотворное влияние? — поинтересовалась Малта.

— Я полагаю, что да: ты прямо сияешь. Но, наверное, этот вопрос лучше задать твоему мужу, он-то лучше знает, как ты выглядела раньше.

Элис руководствовалась исключительно соображениями вежливости. Она не захотела говорить то, что было прекрасно известно самой Малте. Из-за непрерывного бдения над малышом молодая мать невероятно себя запустила. Малта поняла все с полуслова и устало улыбнулась. «Вот и подточено твое девичье тщеславие! — подумала она. — Достаточно поставить под угрозу жизнь твоего сына, и остальное тотчас перестало иметь значение».

Она склонилась к Фрону. Он молчал, но не спал. Мальчик совершенно не походил на всех тех младенцев, кого Малте случалось видеть прежде. Ротик у него болезненно скривился, дыхание с тихим шелестом прорывалось сквозь узкие ноздри. Малта попыталась посмотреть на сына непредвзято: неужели он — урод, от которого будут отворачиваться другие дети? И обнаружила, что не может ничего толком определить. Он просто Фрон, ее маленький сынишка, а все эти особенности — неотъемлемая часть его самого. Фрона не следует сравнивать с другими. Указательным пальцем Малта провела по мелкой чешуе, шедшей вдоль бровей ребенка, и он зажмурился. Она передала малыша Элис, та завернула его в полотенце, и мать вылезла из ванны.

В теплом помещении кожа Малты быстро высохла, и Элис вручила ей мерцающее перламутром платье Старших. Красочный блеск напомнил Малте внутреннюю сторону морской раковины. Раньше она бы потянулась к зеркалу, чтобы полюбоваться ниспадающими складками мягкой ткани. Но сейчас, у края бассейна, ей хотелось лишь одного: снова взять на руки свое дитя.

Несколько минут спустя она в отупении смотрела на закрытые и открытые двери. Выбор… Ты его делаешь — и остальные пути перед тобой навсегда закрываются. Как можно узнать, которое из множества незначительных решений может навсегда изменить ход твоей жизни?

— Давай я покажу тебе подходящую, на мой взгляд, комнату и помогу устроиться на ночь. А если тебе там вдруг не понравится, то утром, отдохнув, можешь поискать другую. Хорошо?

Малта поняла, что не двигалась и не говорила вот уже несколько минут. Неужели она заснула стоя?

— Да, пожалуйста, — пролепетала она и нисколько не удивилась, когда Элис взяла ее под локоть и повела по коридору.

Было большим облегчением уйти наконец от шумных хранителей, которые радостно приветствовали ее и Рэйна. Когда они представлялись и знакомились, молодые люди выглядели потрясенными.

— Король и королева Старших! — прошептал кто-то.

Малта отрицательно покачала головой, но это, похоже, не уменьшило их благоговейного восторга. Хранители забросали супругов сотнями вопросов, и Рэйн, зная, насколько жена измучена, попытался ответить на них сам. Девушки были заворожены ее малышом, и даже юноши подходили, чтобы изумленно посмотреть на него.