Кровь изгнанника

Бершад хотел было встать, но бок пронзила резкая боль. Под сердцем у него торчал охотничий нож, всаженный по рукоять.

– Что за фигня?

К ним бросились две вдовы: одна с раздвоенным шрамом на губах, а вторая – Хайден, которая размахивала пращой, целясь в Бершада.

– Хайден, стой!

Слишком поздно. Она выстрелила. Бершад услышал влажный шлепок за спиной. Он обернулся: на земле судорожно подергивался воин-черепаха с пробитой грудью.

Бершад подобрал меч и щит убитого, морщась от боли в боку. Поискал, кого бы еще убить, но на поле боя остались только вдовы и гвардейцы в орлиных масках. Никто не праздновал победу. Все оглядывались, тяжело дышали. Чего-то ждали. Выжженное поле усыпали трупы.

Ворота Незатопимой Гавани распахнулись, и на поле высыпали воины в самых разных масках, все с мечами наголо.

– Это твое войско? – спросил Бершад у Эшлин.

– Все верные мне гвардейцы – с нами на поле, – сказала Эшлин, неуверенно поднимаясь на ноги.

– Тогда хреново.

Было ясно, что с таким многочисленным воинством им не справиться. Но раз Бершаду все равно суждено умереть, то лучше встретить смерть здесь. Он заслонил собой Эшлин и поднял щит. Не дожидаясь приказа, оставшиеся орлы выстроились рядом с ним. Среди них был и Карлайл Лайавин – потеки крови почти скрыли оранжевую полосу на его маске.

Он коротко кивнул Бершаду:

– Не знаю, как ты здесь оказался, но рад встрече, барон.

– Взаимно.

Вдовы выстроились за спинами воинов и начали стрелять из пращей.

– Берегите снаряды! – крикнула Хайден.

Вражеские воины пошли в наступление. Бершад видел их разноцветные маски, слышал, как звенят кольчуги. Он покрепче сжал рукоять меча и сосредоточил внимание на том, кто возглавил атаку. Высоченный воин с круглым щитом размахивал боевой секирой. Вот его-то Бершад и снимет. А потом еще двоих или троих.

Внезапно за спиной Бершада послышалось потрескивание, а потом в воина с секирой ударила молния. Воин оцепенел – и в следующий миг разлетелся кровавыми ошметками. Круглый щит, отброшенный в сторону, сбил соседнего бойца.

Сотни молний послабее, вылетев из руки Эшлин, паутиной опутали все войско противника. Из носа и ушей Эшлин струилась кровь, а на лице застыла смесь боли и наслаждения.

Глаза Эшлин закатились. Молнии исчезли, и Эшлин в беспамятстве осела на землю. Многие из наступавших бойцов повалились на траву, но остались живы. У Эшлин не было сил уничтожить еще одно воинство, она смогла лишь задержать его.

Бершад подхватил Эшлин на руки, поморщился от боли в раненой груди. Охотничий нож наверняка пронзил ему легкое, а то и хуже.

– Я ее унесу, – сказал Бершад.

– Куда? – спросила Хайден.

Бершад кивнул на север, где виднелась дубовая роща.

– Туда, к заливу. Там нас должна ждать лодка.

Главное – чтобы Фельгор уцелел.

– Мы задержим врагов, – сказал Карлайл. – Прикроем ваше отступление.

– Нет, – возразил Бершад. – Прикажи своим людям рассыпаться в разных направлениях. – Он посмотрел на Хайден. – И вдовы тоже пусть разбегутся. Если противник не поймет, куда именно мы направились, то Эшлин останется в живых.

– Мы пойдем с вами – я и еще три вдовы, – сказала Хайден.

– Хорошо, – ответил Бершад.

Воины, пораженные молниями Эшлин, в судорогах корчились на земле или блевали, стоя на коленях.

Хайден обернулась к вдове со шрамом на губах, будто задавая ей безмолвный вопрос.

– Императрица Окину следит за положением дел в Альмире. Мы с сестрами останемся и отвлечем врага на себя.

Хайден кивнула.

– До Умбрикова Дола не близко, но в Дайновой пуще легко оторваться от преследователей. Так что пробивайтесь к переправе через Горгону.

– Понятно, – ответила вдова.

Почти все воины противника были уже на ногах.

– Готовы? – спросил Бершад.

Все согласно кивнули.

– Вперед!

Бершад нес Эшлин через лес. Он не оглядывался, не проверял, нет ли погони, просто бежал, надеясь на удачу. Через несколько сотен шагов за спиной послышались крики преследователей.

– Быстрее! – сказал Бершад. – Не останавливайтесь.

Они выбежали из леса на белый песок укромной бухты. Бершад подвернул ногу, упал и увидел среди деревьев пару десятков воинов в масках лисы и барсука. Они бросились к Бершаду, но в пяти шагах от него их пронзили арбалетные стрелы.

– Что за фигня? – пробормотал Бершад.

Вместо краденой рыбачьей лодки у берега стоял папирийский военный фрегат. Вдоль поручней на палубе виднелись матросы с арбалетами.

– Поднимайтесь на борт! – выкрикнул голос с папирийским выговором.

Бершад взял Эшлин на руки и шагнул вперед, но тут же, задыхаясь, повалился на белоснежный песок. Ему казалось, что он тонет. Нож, пронзивший грудь, явно задел жизненно важные внутренние органы.

– Берите королеву, – велела Хайден своим спутницам. – Я помогу Бершаду.

Опираясь на подставленное плечо, Бершад побрел на мелководье, но тут же упал в воду. Хайден помогла ему подняться.

– Дай мне ракушку, – пробормотал он, чувствуя приближение смерти.

– Не глупи, – сказала Хайден. – Мы почти на месте.

Три вдовы подняли Эшлин на борт, потом помогли Бершаду перебраться через поручни. Под конец он уже не дышал.

– У него в легком нож, – сказал кто-то. – Надо вытащить клинок.