Кровь как лимонад

Встреча, не предвещающая ничего хорошего.

— Смотри-ка, нашли покупателей и забрали «лексик» у них обратно, — покачал головой Гази.

Рядом с иномаркой стояли четверо, наблюдая за въехавшей «тойотой».

Хозяина «лексуса», Ильяса, Жека узнал сразу. Он был одет в дорогой серый с отливом костюм. Поломанные уши Ильяса не сочетались с этим костюмом. Казалось, они взяты от другого человека. Синяк на его лбу вкупе со ссадиной при местном освещении выглядели устрашающе. Неплохо я его тогда приложил, подумал Жека.

Еще двое кавказцев стояли по бокам и чуть сзади от Ильяса. Телохранители. Или боевики. Пистолеты, во всяком случае, они держали на виду. Увидев оружие, Жека почувствовал, как заколотилось сердце.

Последний, с независимым видом присевший на капот «лексуса» лицом к Ильясу, был смуглолицым, но при этом славянской внешности. Он показался Жеке похожим не то на болгарина, не то на югослава. В руках у него дымилась сигарета, на шею из-под потертой джинсовой куртки наползала татуировка, как у Клуни в родригесовском «От заката до рассвета». Постоянно морщась, будто стоя посреди помойки и вдыхая ее вонь, смуглый что-то горячо доказывал Ильясу. Тот улыбался, качал головой и отмахивался.

При появлении «тойоты» они прекратили спор. Под тяжелыми взглядами этих четырех и пятого, оставшегося у ворот, Гази затормозил, развернул «приус» на сорок пять градусов, словно невзначай перегородив большую часть въезда, и произнес:

— Выходим.

Хлопнули двери. Они ступили на бетонный, недавно выметенный пол. Жека понял, почему морщился сидевший на капоте «лексуса» курильщик. Виной тому был едкий, как корень имбиря, неприятный запах, сочившийся с территории производства. И температура в помещении была выше уличной градусов на десять. Да уж… Хорошо, что мама Ильяса не работала на нефтеперегонном, металлургическом или каком-нибудь еще более экологически грязном комбинате, подумал Жека.

— Не ожидал, что приедешь один, — сказал Ильяс, обращаясь к Гази. — Что у тебя под пальто? Где оружие?

Гази усмехнулся, на несколько секунд приподнял руки, давая понять, что не замышляет никакой каверзы. Потом скинул серое пальто с плеч и уронил его на бетонный пол, оставшись в желто-зеленой олимпийке с надписью: «Brazil» на спине. Снова поднял руки — на уровне груди, с раскрытыми ладонями и растопыренными пальцами.

— Ничего нет, — произнес он. — «Макар» в бардачке.

— Посмотри, — сказал Ильяс боевику, застывшему у ворот.

Тот подошел, заглянул в салон «тойоты», огляделся, повозился.

— Да. Есть, — показал найденный пистолет. — Газом у них тут воняет…

— Машина на газу, подтекло что-то на тутошних колдобинах, — не оборачиваясь, пояснил чеченец.

— Его самого обыщи, — приказал Ильяс.

Кавказец в кожаной куртке осторожно приблизился к Гази.

— Чисто, — через полминуты сказал он и отошел на пару метров.

Чеченец опустил руки.

— Ты! — громко обратился вдруг Ильяс к чувствовавшему себя не в своей тарелке Жеке. — Сюда иди!

Вот оно — время собирать камни.

Жека глянул на Гази и стал неуверенно приближаться к Ильясу и двум его телохранителям с пистолетами. Разделявшие их пять метров показались очень короткими и слишком длинными одновременно. Словно подталкиваемый сзади взглядом чеченца, Жека шагнул еще несколько раз. Остановился, пытаясь не показать, что боится. Где же Марк с его боевым беспилотником, или с чем он там будет? Снова в голове скакнуло какое-то воспоминание, но Жека прогнал его, завороженно, как кролик на удава, уставившись в презрительно сощуренные глаза владельца «лексуса».

Тот сделал вдруг резкое движение.

Наверное, Жека успел бы на него среагировать, будь это боксерский удар, но это был борцовский захват. Жека не оказался готовым к тому, что Ильяс обхватит его медвежьей хваткой за поясницу и швырнет над собой и вбок. Жека спиной с силой обрушился на бетон. Вертикали боли прострелили позвоночник, отозвались в мозгу, воздух выбило из легких, и Жека захрипел, отчаянно стараясь сделать вдох. Оглушенный падением, задохнувшийся, он замотал головой, пытаясь прийти в себя, но тут Ильяс приподнял его и новым борцовским приемом бросил на пол. Хрустнула шея, и Жека взвыл, вскрикнул. Вязкий, как вазелин, страх затопил все тело, но адреналин придал решимости. Убьют? Да и пусть. Главное, что осталось в этой жизни, — провести еще один результативный хук. Преодолевая боль, Жека приподнял голову, собирая себя для, быть может, последнего броска. Зарычал раненым зверем, посылая сигналы SOS сквозь потолок в холодный космос.

И увидел, как Ильяс, не пожалевший для борцовских кульбитов своего костюма, приподнялся с колен и отряхнулся, не глядя на него. Боевики, наблюдавшие за происходящим, громко смеялись, один показал большой палец свободной руки, оценивая технику босса.

— Ладно, — сказал Ильяс Жеке, — не уходи пока никуда.

Новый взрыв гортанного горского смеха. Жека, распластавшийся грудью по полу, со стоном (ребра у него, что ли, сломаны?) перевернулся на бок и замер. Дышать было нечем. Силы внезапно покинули его, их не осталось даже на то, чтобы сглотнуть, подобрав слюну, тонкой ниткой повисшую изо рта.