Крушение

– Еще до трех других убийств, – сказал он, – погиб через отравление некто Родерик Солтон, помощник вашего клиента. Это преступление произошло вдали от поместья миссис Депау; ее самой даже не было в городе. В отличие от мистера Лоуча, который в тот день для оплаты ужина в ресторане «Уотергарден» использовал свою корпоративную кредитку. Еда на двоих, вино на одного. Оно и понятно, ведь мистер Солтон был мормоном.

– Это предположение…

– Персонал ресторана опознал мистера Лоуча и мистера Солтона как вместе ужинавших в тот вечер. Один из официантов описывает атмосферу как непринужденно дружескую в начале трапезы, но напряженную к ее концу. Учитывая склонность миссис Депау к ядам, мы проверили ее местонахождение; оказалось, что она была в отеле «Гранд Хайятт» на озере Тахо. Прилетела туда на частном самолете, а через два дня вернулась в Лос-Анджелес коммерческим рейсом.

– Конечно, она смоталась, – бросил Лоуч. – Ей нужно было алиби!

– Это был план, который вы испекли вдвоем? – осведомился Нгуен.

– Я…

– Тихо, Ярми! – гаркнул Мофти-заде.

Лоуч уткнул голову в руки и плаксиво замяукал.

Лицо его адвоката не выражало никакого сочувствия, только мрачное любопытство.

– Я уверен, что мистер Лоуч прав, – сказал Майло. – Миссис Депау отправилась в Тахо, чтобы обеспечить себе алиби, но перед этим снабдила мистера Лоуча токсичным веществом из своего сада, под названием аконит. Смертельная штука. Мистер Лоуч подсыпал его мистеру Солтону в еду. К концу дня тот был мертв, а его тело с наступлением темноты оставлено возле здания суда у пересечения Хилл и Вашингтон.

– И район, и объект хорошо известны мистеру Лоучу, поскольку он, от имени миссис Депау, не раз подавал туда документы по различным спорам о недвижимости, – сказал Нгуен.

Кадык Мофти-заде скользнул вверх-вниз.

– Не признавая этого… мифа, спрошу: чего ради моему клиенту понадобилось убивать этого самого Солтона? Каков мотив? И какие у вас есть доказательства, хотя бы отдаленно поддерживающие столь причудливую…

– Сол-тон, – произнес Майло по слогам. – Мотив, схожий с убийством Сориано и Сантос. Мистер Солтон слишком много знал. Но, в отличие от бедных горничных, он мог дать событиям определенный ход.

– Каким таким образом…

– Послушайте меня, советник. Нам досконально известно, что Зельда Чейз вошла в офис мистера Лоуча и сделала заявление о том, что мистер Лоуч энное количество лет назад убил ее мать.

– …что было принято за психотический бред, но на поверку оказалось правдой, – довершил фразу Нгуен.

– Это, – Мофти-заде задохнулся, – это абсолютная ложь. Мы просто…

– Ниточку на веретене закрепили вы. – Нгуен шутливо погрозил пальцем. – У нас это зафиксировано на бумаге.

– Это абсолютно…

– То, что Родерик Солтон узнал от Зельды Чейз, вызвало у него достаточно любопытства, чтобы вникнуть в суть ее претензий. У нас есть его отпечатки пальцев на документах, взятых из бумаг мистера Лоуча на миссис Депау. В частности, документах, касающихся Зельды Чейз. Будучи человеком высоконравственным, мистер Солтон поднял этот вопрос перед мистером Лоучем. А мистер Лоуч, будучи человеком безнравственным, предложил обсудить все это за ужином и оперативно связался с миссис Депау. Которая и выступила в роли плохого повара.

– Остальное, – сказал Нгуен, – обернулось для бедного мистера Солтона бедой. Ужасная смерть, полная страданий. Что бы ни случилось с Чейз, Сориано и Сантос, ваша клиентка озаботилась уничтожить еще и Солтона. Попробуйте скажите, что это не «особые обстоятельства».

– Вздор какой-то, – выговорил Мофти-заде, глядя на своего онемевшего, сгорбленного клиента с растерянным ужасом. – Скажи им, Ярм. Что еще за веретено? Такого в моей практике еще не случалось.

Ярмут Лоуч медленно выпрямился на стуле. Мутно оглядел каждого из нас. Рыгнул еще раз.

И заблевал весь стол.

Глава 43

Энид Депау и Ярмут Лоуч оставались в тюрьме. Последний начал отказываться от пищи, и его пришлось интубировать в медицинском отделении. Флип Мофти-заде упорно подавал основанные на различных теориях петиции для выхода под залог. На все с такой же исправностью поступал отказ.

Заключенная Депау, некогда популярная самозваная «наставница обездоленных девочек», стала ощущать, как респект к ней стремительно пополз вниз, когда стало известно, что двое из ее жертв были латиноамериканками и что одна, Имельда Сориано, была отдаленно связана с соседом бандита из «Чикас локас». На тринадцатый день своего заключения она была избита и оказалась в лазарете. После поправки ее перевели в одиночную камеру и заставили носить оранжевую робу.

Досудебные процедуры затягивались, но Джон Нгуен хранил по этому поводу безмятежность.

Майло сказал:

– Я на диете оптимизма, но скоро начну тратить деньги на еду.

Я держался на подпитке энтузиазма, но внутри ощущение было такое, будто ткани и кровь заменили сухие камни. Для Овидия Чейза наиболее вероятным исходом была трагическая участь – несмотря на то, что рассказывал мне полоумный Чет Бретт, этот ходячий призрак улицы.

Или, что еще хуже, что-то холодное и ужасное от рук Депау и Лоуча.