Крушение

– У нас на подходе ЭЭГ, Фахриз? Не утруждайте себя ответом, мне все равно. Можете темнить и юлить сколько угодно. Мы говорим о трех убийствах – вы думаете, присяжные будут рассматривать вашего клиента как доброго дядюшку Джо? Разговор идет как минимум о последующем соучастии, и не думаю, что дело исчерпывается только этим. На самом деле ничего из того, что я слышал, не изменило моего мнения о первостатейном убийстве.

Лоуч опустил лицо.

– Я понимаю, Джон, куда вы гнете, но искренне убежден, что с вашей стороны это будет ошибкой, – сказал Мофти-заде. – Вы знаете, что происходит с парой подсудимых – особенно с подсудимыми, способными вызвать сочувствие. Она будет винить его, мы будем винить ее, присяжные будут теряться, а у вас произойдет размывание вердикта по всем статьям. Если отравление и было, то совершила его она. Она же нажала на спусковой крючок, оба раза. Ну а вы? Вам действительно хочется видеть, как ее осудят за убийство, но чтобы при этом непременно был распят и мой клиент?

Нгуен направился к двери, Майло – за ним.

– Это неправильно, Джон! – воскликнул Мофти-заде. – Взгляните на объективный расклад. Учитывая нехватку вещдоков против моего клиента, первое убийство маловероятно. Он никого не убивал, а орудовал всего лишь лопатой. Человек без криминального прошлого и вряд ли с криминальным будущим. Жертвовавший на благотворительность для городских…

Нгуен обличающе взмахнул рукой.

– А о надругательстве над трупом вы забыли? Меньшее, что я готов рассмотреть, – это пособничество до преступления.

– Опять же неточность, Джон. Он действительно был проинформирован после.

– Это его версия.

– Эта версия правдива.

Нгуен вытащил из кармана сложенную бумагу и помахал ею в воздухе.

– Вот. Ему ни в коем случае не избежать серьезного обвинения по Имельде Сориано. Даже если я поверю, что он проглотил нелепую историю Депау – а я ему не верю, – то даже по его собственным словам, он знал, что Сориано была хладнокровно убита. И не оскорбляйте мой интеллект всем этим дерьмом насчет паники. Сантос была застрелена из-за наличия компрометирующей информации об убийстве Зельды Чейз, а Сориано погибла потому, что ее видели за разговором с Сантос. Это уничтожение свидетелей – чисто и ясно. Что как раз и является особыми обстоятельствами.

– Дайте я кое-что скажу, – подал голос Ярмут Лоуч.

– Постой, – упреждающе выставил руку Мофти-заде.

– Я могу сказать вам, как и что. Первая прислужница была… она знала, что там с ней произошло. Она знала, что Зельда не скопытилась на улице. Энид заперла ее в доме и держала два дня. Внизу, в подвале. Кормила ее супом. Прислуга не должна была этого видеть, но та девица ослушалась Энид и спустилась вниз подмести ступеньки, услышала там что-то и вынула ключ.

– Значит, суп, – проронил Майло.

Лоуч кивнул.

– Овощной, консервированный. Она его… кое-чем приправила.

– Чем именно?

– Чем-то из ее сада, – ответил Лоуч. – Ей нравится этим заниматься. Разрабатывать свои собственные пестициды.

Нгуен и Майло сели обратно на стулья.

– Если мистер Лоуч готов записать то, что сейчас сказал, наряду со своей осведомленностью о том, что Имельда Сориано стала жертвой преднамеренного убийства, которое он помог сокрыть, то я отражу это как факт добровольного признания.

– Ценю ваше предложение, Джон, – криво усмехнулся Мофти-заде, – но нам в самом деле нужно больше.

– Как только он будет осужден, а вы подадите прошение о смягчении приговора в связи с нездоровьем, я не буду чинить вам препятствий. И в сравнительно короткий срок он сможет выйти на свободу.

– Годится. – Лоуч тряхнул головой.

– Ярми, – строго сказал ему Мофти-заде.

– Какого черта! Всё, принимаю. Я не могу здесь оставаться, – и он развел руками так, будто речь шла о выписке из отеля с плохим сервисом.

– У вас в кейсе еще есть листы? – поинтересовался Нгуен.

– Безусловно, Джон.

– Доставайте. А вы, мистер Лоуч, приступайте к сочинительству.

* * *

Рукописное добавление было рассмотрено и согласовано. Две страницы тряским почерком Лоуча, с датой и подписью внизу.

Исписанные страницы Нгуен сложил и сунул в карман.

– Учитывая смягчение обвинений, – приглаживая волосы, сказал Мофти-заде, – давайте вернемся к вопросу залога. Озвучьте мне что-нибудь разумное.

– Под «разумным» имеется в виду…

– Сумма, подъемная для мистера Лоуча в качестве уплаты. Это в ваших же интересах, Джон. Он будет для вас гораздо полезнее, если выйдет из этой ужасной среды.

Нгуен улыбнулся.

– Я мог бы последовать этой логике, если б жертв было только три, Фахриз.

– Простите? – не понял Мофти-заде.

– Я сказал что-то непонятное? У нас есть история вашего клиента о трех убийствах. Но ведь есть и четвертое.

– Я не по…

– Три плюс один равняется четырем, Фахриз.

Мофти-заде повернулся к Лоучу. Глаза у того полезли из орбит.

– Что, черт возьми, происходит, Джон? – спросил, накаляясь, адвокат.

– Свежее свидетельство, – сказал Нгуен. – Горячее, только что из печки. Посвятите их, лейтенант.

Слово взял Майло.