Крушение империи

В прошлой жизни он вышел на пенсию в восьмидесятом. К тому моменту у него уже развилась болезнь, более того, в восемьдесят первом меня даже отпустили из училища к нему в краткосрочный отпуск, чтобы навестить его в госпитале, в котором он лежал после сложной операции… Так что к восемьдесят третьему они с бабусей уже окончательно обосновались в деревенском доме, приезжая в город только проплатить коммуналку в сберкассе и помыться в ванной. Но в этой реальности дед, то ли благодаря моему массажу, который я регулярно делал ему почти три года, то ли из-за того, что нам с Аленкой все-таки удалось «подсадить» его на оздоровляющее ушу, пока чувствовал себя вполне нормально. И потому все еще работал. Вследствие чего, скорее всего, они с бабусей сейчас обретались в городе, в своей квартире. Тем более что Аленка вчера, после нашего разговора, должна была сообщить им, что я приеду именно сегодня.

Позвонив в звонок, я замер. Здесь – нет? Дверь щелкнула. Я сделал шаг вперед и резко вскинул руку к обрезу голубого берета:

– Товарищ полковник, старшина Марков, представляюсь по случаю прибытия со службы в Воздушно-десантных войсках Советской армии Вооруженных сил СССР…

Дед уставился на меня тяжелым взглядом. Именно туда – то есть на орден Ленина и «Золотую Звезду», а потом медленно поднял взгляд мне в глаза.

– Это что? Дембельские висюльки?

– Никак нет, товарищ полковник, заслуженная награда. Прямо из Кремля прибыл, с вручения.

Дед всхлипнул и, шагнув вперед, стиснул меня в объятиях. А я в этот момент простил все. И всем. Ну вот совсем всем. Кто бы там ни был и что бы он ни делал… В прошлой жизни дед до своей смерти успел застать только присвоение мне звание подполковника и выход моих первых книжек. Полковника я получил уже после его смерти. Как и выход в ряды «топов» среди фантастов… То есть я успел ему показать, что кое-чего стою, но до самого моего пика он, увы, не дожил. Эх, как же нам на самом деле нужно признание тех, кто нас вырастил, любил, вложил всю свою душу! И как же классно иметь возможность предъявить им свой успех!

Потом был шумный и буйный вечер, на мне висли сестренка и примчавшаяся Аленка. Батя восторженно гоготал и хлопал меня по плечу, мама и бабуся подкладывали в тарелку лучшие куски. А мне просто было хорошо…

Я выплыл из воспоминаний и вышел в коридор, где меня ждали все тот же знакомый «маклер» и пожилая благообразная дама, являющаяся, так сказать, представителем владельца.

– Значит, по сорок пять за месяц? – уточнил я. Дама тут же энергично закивала.

– А если я расплачусь сразу за два с половиной года – можно будет округлить до сорока?

Дама вздрогнула и, округлив рот, уставилась на меня. Она-то собиралась сдать квартиру матери молодым, нищим студентам, а тут такое заявление…

– Мм-м-м, можно, – осторожно кивнула она, тут же начав бросать настороженные взгляды то на меня, то на стоящего рядом с ней «маклера». Это ж какие деньжищи-то… Кто его знает, что у этих типов подозрительной наружности на уме? А ну как сначала дадут, а потом как набросятся и ограбят!

– Хорошо, тогда пойдемте на кухню.

– Зачем?

– Ну вы же должны пересчитать деньги и написать расписку…

– Какую расписку? – Дама чуть ли не взвизгнула. – Я ничего писать не буду!

– В смысле? – удивился я. – То есть вы считаете, что я вот так отдам вам тысячу двести рублей и просто буду надеяться, что все будет нормально? Без каких бы то ни было подтверждающих факт передачи денег документов?

– Я ничего писать не буду! – Дама гордо вздернула голову. Я перевел недоуменный взгляд на «маклера». Тот досадливо сморщился.

– Э-э-э… Роман, дай нам пару минут.