Крылатые сандалии

– Да, – вновь ответила Роза, но Ирини опять передумала.

– Ай, ладно, в такой час она все равно не в машине. У меня есть идея получше. Сделаешь мне маленькое одолжение? Можешь сходить в дом Виктории – тот, что напротив, – и передать сообщение?

– Да, – снова сказала Роза. Ирини, согнувшись, копалась в недрах ларька. – А какой из них дом Виктории?

– Ой, это я привыкла, что все тут всё знают. Вон тот красный дом. Ну, Театр. Сходи и скажи Луизе, что я ее зову. Пусть идет сюда пошустрее.

Роза ничего не поняла, но трудно было придумать задание хуже этого. Чтобы она пошла в Театр? Чтобы поговорила с Сумасбродкой, которая хочет забрать у нее и папу, и Карлито?

Вот бы Роза могла просто исчезнуть. Вот бы у нее не появлялась эта дурацкая мысль прийти и рассказать все госпоже Ирини. Вот бы она сегодня вообще из дома не выходила. Пятьдесят шагов, пятьдесят «хоть бы пронесло» насчитала Роза, пока все-таки не оказалась у Театра. Она застыла снаружи, глядя на дверь.

– Заходишь? – спросил юноша с длинными волосами.

– Да, то есть нет.

– И да, и нет. Понял.

– Нет, вы не поняли. Я просто кое-кого жду.

– Конечно. Мне с тобой подождать?

– Нет.

– Я так говорю, потому что ты прямо перед дверью стоишь.

– Простите, – сказала Роза и сделала шаг в сторону.

– Меня зовут Димитрис.

– Роза.

– Роза, может, ты хочешь стать актрисой?

– Нет.

– Но тебе ведь нравится театр?

– Я была один раз, и мне очень понравилось.

– Прекрасно. Если ты позволишь мне пройти, я приглашу тебя на спектакль, который мы играем на следующей неделе. И твоих родителей тоже. Мы ставим Шекспира. Вот, возьми и приходи посмотреть.

Юноша по имени Димитрис вручил Розе рекламную листовку, она взяла ее и рассмотрела.

– Ну что, Роза, пора на репетицию. Пожелай мне удачи. Сегодня она мне понадобится.

– Удачи.

– А ты тут останешься? – спросил Димитрис, открывая дверь.

– Можете передать Луизе, что ее зовет госпожа Ирини? Только пусть идет сразу же.

– Ладно, Роза, ты ходячий секрет. Я передам, но и ты не забудь про наш спектакль.

Роза не стала возвращаться на площадь, а специально сделала крюк, чтобы обойти Маленький Рай стороной. Оглянувшись назад, она увидела, как Луиза спешит через дорогу. Роза обрадовалась: и задание выполнила, и разговаривать с госпожой Сумасбродкой не пришлось. Но зачем Ирини позвала Луизу? И какой у нее план? Как они уговорят Анну покинуть машину?

А все-таки здорово выходить чуть-чуть за пределы своей улицы. Роза обнаружила много магазинов, о которых раньше не знала. Шашлычную, бар, палатку, где готовили фалафель, и маленький японский ресторан. В углу, рядом с парикмахерской, двумя ступеньками ниже тротуара, находилось небольшое ателье. «А-леп-по», – прочитала Роза на вывеске. А чуть ниже: «Ателье. Костюмы, платья». Она украдкой заглянула внутрь. Афина рассказывала, что там работает отец Костиса. С потолка свисала одежда: штаны, юбки и платья. За столом, склонив голову, сидел мужчина. От наблюдения ее оторвал чей-то голос.

– Роза!

Она обернулась и увидела Костиса.

– Привет.

– Привет, Роза. Афина не с тобой?

– Нет.

– Куда идешь?

– Домой возвращаюсь.

– Ты была в Театре?

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

– Потому что Афина все время туда ходит и выискивает актеров.

– Я в Театре не была.

– Пап, это моя подруга Роза.

– Здравствуй, Роза! – закричал папа Костиса.

– Что такое Алеппо?

– Древнейший город в мире.

– А где он?

– В Сирии.

– Я думала, вы из Ливана.

– Мой дедушка был из Ливана. Знаешь, как называется его родной город? Библ[47]

. Греческое название. Это очень древний город. А мой папа родился в Алеппо.

– А какой город древнее: Библ или Алеппо?

– Не знаю.

– А мне вот кажется, что Афины – древнее всех.

– Может быть. Рассказать тебе об Алеппо?

– Давай.

– Дома там сделаны из блочного камня. И там есть настолько высокий минарет, что, когда смотришь на него снизу, голова начинает кружиться[48].

– А я думала, Алеппо – это напиток.

– Мой дедушка Самир жил в большом доме. У него даже диван во дворе стоял.

– А золотые рыбки у него были?

– Не знаю. Он был портным. Шил для всяких важных шишек.

– Каких шишек?

– Ну, скажем, для королей.

– А что он шил?

– Одежду.

– Только для мужчин?

– Думаю, да.

– А твой папа у своего папы научился шить?

– Нет, мой папа хотел стать врачом. Но он еще ребенком переехал в Афины и нашел работу в швейной мастерской. Говорит, что вообще-то там убирался, но смотрел на остальных и учился. И еще вспоминал, как работал его отец.

– Костис, джамиля! – крикнул папа Костиса, отглаживая только что дошитые штаны.

– Да блин, папа! Роза, давай уйдем отсюда.

– Костис, смотри, я рыбу ловлю! – закричал мальчуган, который до сих пор сливался с разноцветными рулонами тканей.

Костис не оглянулся, а вот Роза повернулась и увидела, что мальчуган лет четырех – должно быть, брат Костиса – держит галстук и делает вид, что рыбачит.

Роза помахала им ладошкой и последовала за Костисом.

– Слово «джамиля» значит, что нам надо уйти?

– Нет.

– А что тогда он тебе сказал?

– Ничего.

Костис и Роза шли рука к руке.

– Мне не нравится театр, – сказал Костис.

– Ты когда-нибудь там бывал?

– Нет.

– А как тогда он может тебе не нравиться?