Крымская лихорадка

На другой день газеты распишут, что президент стоит стеной на пути бандитов, стремящихся тихой сапой прибрать к рукам “золотую курортную зону”, а генерал Валебный начал, наконец, действовать с президентом рука об руку.

Кира Стежкина причесала Носкова, поправила ему галстук. Телевизионщики включили свет, режиссер скомандовал оператору “запись”, и съемка началась.

– Уважаемые сограждане, я должен сделать заявление, – сказал президент. – Вы, наверное, догадываетесь, в каком положении я нахожусь. Каждый мой шаг контролируют спецслужбы Украины и наша крымская братва. Эту мышиную возню я почувствовал в самом начале избирательной компании, но заниматься расследованием самому было некогда, а охранять себя самому – тем более. А те, кому я доверился, меня подвели. Мне могут сказать, что трудно замарать того, кто чист. Представьте, в наше время можно. Можно подделать видеозапись, документы, все что угодно. И все будет выглядеть, как настоящее. Предупреждаю вас, дорогие сограждане: в ближайшее время на страницы газет и экраны телевизоров будет вброшен компромат, цель которого – замарать президента и максимально отвлечь его от дел. А теперь я попрошу второго оператора подойти к окну и направить камеру вниз. У Белого дома машины с включенными фарами. Это братва, за спиной которой крымская мафия. Не исключаю, что в ближайшее время противостояние президента и враждебных ему сил достигнет критической точки. И потому прошу сохранять спокойствие и веру, что наше с вами дело право, мы победим.

– Все? – спросил режиссер.

– Все, – Носков устало улыбнулся. – Когда это пойдет в эфир?

– Я думаю, немедленно.

Телевизионщики удалились. Президент велел Кире держать телевизор включенным, чтобы не прозевать трансляцию его заявления. А сам скрылся с полковником Воротниковым в комнате отдыха. Им надо было посоветоваться.

Они беседовали долго, часа два. Потом включили телевизор и продолжали разговор. Прошло еще не меньше двух часов. Президент велел Кире позвонить на телевидение и узнать, в чем дело.

Кира появилась в дверях с расстроенным видом.

– Они сказали, что ни о каком заявлении президента даже не слышали.

Президент и Воротников многозначительно переглянулись. Похоже, эта новость только добавила им решимости для тех действий, о которых они только что говорили с глазу на глаз.

Поздно вечером к КПЗ подъехали два джипа. Из них вышли несколько мужчин и направились к проходной. Один нес большую коробку, двое тащили на плечах большие прочные мешки из джинсовой ткани. А тот, что шел впереди, держал руки глубоко в карманах плаща. Это был Брагин.

Тяжелая, обитая железом дверь открылась перед ним. В КПЗ содержалось несколько его ребят, и он, по уже сложившейся традиции, привез им грев: сигареты, не скоропортящиеся продукты, консервы, немного пива и телевизор. Поговорив с ребятами, он в сопровождении дежурного капитана прошел к камере, где содержали важных и опасных подследственных. Капитан открыл кованную железом дверь и впустил Брагина, а сам остался снаружи.

Лежавший на нарах Денис подскочил, как от удара током. Войдя, Брагин не подал руки, глянул мрачно, брезгливо повел носом. Он терпеть не мог кислый тюремный воздух.

– Я не ответил ни на один вопрос, – поспешил сказать Денис.

Здесь, среди бетона и решеток, в узком замкнутом пространстве он был похож на жалкого щенка, которого лишили привычной уютной квартиры.

– Ладно, пошли, – Брагин шагнул обратно к двери.

– Куда? – со страхом спросил Денис.

Брагин обернулся.

– А куда бы ты хотел?

Денис сообразил, что босс решил выдернуть его отсюда, пока менты не развязали ему язык, но радости не было. Напротив, охватило тревожное предчувствие: может, босс решил избавиться от него? Тогда зачем приехал сам? Нет, кажется, это еще не конец.

– Неплохо бы домой, – через силу пошутил Денис.

– В Москву, что ли?

– Ну, да.

– Хорошо, – сказал Брагин. – Полетишь в Москву, расскажешь о наших трудовых буднях.

– Так ведь утром меня хватятся.

Брагин усмехнулся:

– Тогда, может, останешься?

Денис жалко улыбался.

Увидев выходящего из камеры Гаврина, капитан сказал Брагину:

– Максим Петрович, меня ж под суд отдадут.

– Давно пора, – бросил Брагин.

– Я серьезно.

– И я серьезно. Сколько тебе тут платят? Если мне не изменяет память, шестьсот карбованцев. Получишь шесть тысяч и исчезнешь на время. Собачья работа – зачем она тебе? Собирайся, поедешь со мной. Ты ж механик классный. Поживешь у меня в гараже, там подвал лучше, чем твоя квартира. Потом пристроим тебя где-нибудь на поверхности. Короче, как карта ляжет.

…Вместе с капитаном в гараже «папы» заперли и Дениса. Он, как и мент, мог еще пригодиться. Брагин не откручивал головы почем зря.

Президент и Воротников продолжали совещаться, когда по внутреннему телефону позвонила Кира.

– Олег Степанович, Валебный на проводе.

Носков включил линию прямой связи с министерством внутренних дел.

– У меня плохая новость, Олег Степанович, – сказал Валебный. – Гаврин исчез из капэзэ вместе с дежурным капитаном.