Крысиные гонки (СИ)

  - Уезжать на свою родину они не спешат, да, собственно и... И депортировать мы их не имеем возможности. Социальный состав там разный...

  - Да они зарежут нас тут всех!! – выкрикнула какая-то женщина.

  - Не зарежут... Я же сказал, они ближе к Никоновке; кроме того, участковый отслеживает их миграцию...

  - ... Отслеживает он! Ничего он не отслеживает!..

  - Да грохнуть их всех, и все дела! – Владимир узнал голос Хронова.

  - Два дня назад он был в их... хм, как назвать-то? В их таборе, по другому трудно сформулировать, предложил или очистить вверенный район, или вливаться в одну из коммун – но это они не захотели... Под Оршанском коммуны строгие, там вольницы нет, там почти военный распорядок!.. Словом, они отказались. Но сказали, что максимум через неделю ‘откочуют’ из нашего района... Попрошу не шуметь! – он огромной ладонью пресек поднимавшийся ропот, – Этим вопросом занимаются. Для чего я этот вопрос вам тут поднял? Чтобы, во-первых, закрывали двери в дом и в хозпостройки, особенно ночью; во-вторых – обращали внимание на чужаков, особенно – азиатской внешности. И немедленно докладывали – мне или моему заместителю. Все поняли? Какие-то вопросы есть по этому?

  - Есть! – поднял руку Вовчик, – Предлагаю организовать местный отряд самообороны! Включить в него всех мужчин! Ввести систему оповещения! Эта... повесить... как его? Ну, железку какую, чисто как набат! Дежурства!..

  - Стоп! – Громосеев опять поднятой ладонью пресёк Вовчикову тираду, – Это – отставить! Ни-ка-кой самодеятельности в плане безопасности, а то вы тут наворотите! Отряды самообороны, дежурства... истребительные батальоны ещё предложите организовать! Никакой отсебятины, с этим строго! Запрещено! И вообще. Поменьше умничайте!

  Он обвёл строгим взглядом присутствующих, задержав взгляд на Вовчике. Тот опустил голову.

  - Дальше. Вон там, на пригорке... – он показал рукой – и все невольно оглянулись, – Для тех, кто не местный, – церковь. Местные её называют ‘собор’; но на самом деле это просто церковь. Восемнадцатого, что ли, века...

  - Семнадцатого! – выкрикнул кто-то.

  - Ну, это вам тут так лестно считать, что семнадцатого, факты говорят, что... впрочем, ладно. Церковь до сих пор была законсервирована, в прошлом году начали её восстанавливать за счёт средств Оршанской епархии; но, как вы видите, сделали пока немного, а потом и вообще в силу известных вам причин работы остановились... Но церковь функционирует! Не вижу тут отца Андрея, вы с ним потом познакомитесь... У них, у верующих то есть, – там, за церковью, за пригорком, три-пять семей строятся, вы видели, – у них своя коммуна. Они – сами по себе. Да-да, не сомневайтесь, тоже будут платить продналог, всё это уже доведено до сведения. Просто – имейте ввиду, для кого это важно. То есть что церковь – действующая, проводятся службы, или как это там... обряды! Впрочем, пообщаетесь с батюшкой, он сам вам всё объяснит. Дальше...

  Он заглянул в смятый листок в руке.

  - По организации досуга. С ‘вечерним телевизором’, сами понимаете... Вот, из города к нам приехала известный бизнес-тренер и специалист по... Словом, госпожа Соловьёва предлагает провести серию тренингов личностного роста. Интересно? На общественных началах. Прошу учесть, что в Мувске тренинги госпожи Соловьёвой стоят... стоили очень существенные деньги, так что цените и пользуйтесь моментом.

  Он снова заглянул в листок.

  - Дальше. Девушек из Мувска мы поселим здесь, в ‘правлении’, в большой комнате. Питаться они будут централизованно; вот, уже и повар назначен – знакомьтесь: Мэгги... эээ... то есть? Маргарита!

  В группе девчонок послышался смех.

  - Мэгги?? Поваром? Да вы что?? Да она только упаковку с пре... с чипсами открыть сможет! Ха-ха-ха-ха!

  Стоявшая чуть поодаль рядом со своей ‘наперсницей’ Надькой Мэгги, одетая уже ‘по-сельски’, в старенькие джинсы и х/б блузку, смерила говорившую насмешливо-презрительным взглядом и ответила:

  - Представь себе, готовлю я не хуже чем танцую; тебе бы, убогой, поучиться! Впрочем, можем посоревноваться.

  Смешки пропали.

  - Вот. Запас продуктов для коммуны будет находиться в её распоряжении, – но в строгий подотчёт! Вот, Борис Андреич проконтролирует. Он же завтра вас выведет в поле, покажет фронт работ. Борис Андреевич, как я уже говорил, мой помощник, своего рода нарядчик и учётчик...

  Фраза Громосеева оказалось оборванной. На вновь вышедшего на крыльцо Бориса Андреевича вдруг с лаем кинулся увязавшийся за друзьями с полицейского поста чёрный лохматый пёс, до этого отлучавшийся куда-то по своим собачьим делам, и только сейчас вдруг нарисовавшийся среди собравшихся, выискивая своего нового хозяина – Вовчика. Он кинулся на крыльцо, и раньше, чем кто-нибудь успел что-то предпринять, вцепился помощнику уполномоченного в ногу!

  Произошло замешательство: мужчина с каким-то бабьим испуганным криком ‘Уберите собаку, я терпеть не могу собак!’ шарахнулся в дверной проём, в здание; рядом стоявшие отшатнулись от остервенелого собачьего лая атакующего пса, сменившегося тут же не менее остервенелым рычанием терзающего штанину и ногу животного.