Крысиные гонки (СИ)

  - Уберите!! У-бе-рите его!!

  Пёс представлял собой теперь шар когтей, зубов и ярости; и нипочём не желал оставлять в покое свою жертву.

  Наконец, Громосеев, изловчившись, сгрёб его за шерсть на загривке и одним движением отшвырнул его в сторону. Тут же получив пинка от кого-то из стоявших рядом, пёс отлетел в сторону ещё дальше, взвизгнул, перекатился через голову, и, всё ещё свирепо рыча, шмыгнул за здание.

  - Чья собака?? Ааа??.. Чья собака, спрашиваю?? – кричал, болезненно кривясь и зажимая сквозь располосованную штанину окровавленную ногу пострадавший.

  - Не наша, нет. Не видели раньше. А, это же вчера, с городскими пришла!

  - Наша это. Вернее, не то что наша – к нам прибилась. От ментовского поста, – сообщил Вовчик, достав перевязочный пакет и тампон для обработки раны.

  - Его нужно немедленно застрелить! – потребовал Борис Андреевич, болезненно морщась, – Он, наверное, бешеный!!

  - Мы даже как его звать-то не знаем... Вроде спокойный такой пёс был, что с ним случилось? Под ногами вертелся, хвостом вилял, всё как всегда – и вдруг!..

  - ... застрелить! Или повесить! Я его сейчас сам... я его, паскуду!.. Ненавижу собак! Особенно таких ненормальных!

  - Ладно, ладно, Андреич, успокойся. Вот ведь какая история... Что это он? И прям на тебя? – помогая Вовчику накладывать повязку, удивился Громосеев.

  - Я ж говорю – не любят меня собаки! И я их не люблю! Ненавижу даже! Надо его немедленно прикончить! Возможно – бешеный! Антон – дай мне свой пистолет. Я его сейчас, паскуду...

  - Нельзя, – осадил разбушевавшегося учётчика Громосеев, – Ещё по собакам тут не стреляли. Каждый патрон в подотчёт.

  - Нельзя! – поддержал и Вовчик, – Тем более, если подозрение на бешенство. Его сейчас напротив, наблюдать надо. Так положено; у собак симптомы быстрее проявляются, нежели у человека. Если вдруг... тогда вам надо будет срочно в Оршанск, в госпиталь, на курс уколов – бешенство это не шутка! Но вообще... что-то я сомневаюсь. Нормальный такой пёс был, что это он?..

  ***

  - Антон Пантелеевич! – обратился к Уполномоченному Владимир, когда неразбериха и ажиотаж с нападением собаки на представителя администрации, так странно закончившее собрание, уже поулеглись; и старые и новые жители Озерья стали, попутно обсуждая новости, расходиться по домам.

  - Вы не звонили в Оршанск, в обл-больницу? Как там Вика?

  - Звонил, звонил, Владимир... ээээ... Евгеньевич. Мне уже тут весь мозг её подруги на этот счёт вынесли. Звонил. Говорят – не поступала. Это несколько странно, конечно, у них сейчас пациенты только с самыми тяжёлыми травмами, и особой чехарды с учётом быть не должно. Но... В принципе, ничего необычного. Этот ваш... кому вы её на доставку поручили? Он ведь мог её не обязательно в облбольницу доставить; возможно, в детскую... а там не отвечает. Или в ведомственную, там, в промзоне есть поликлиника; а может повезло, и её сразу, с дороги в Мувск, в центральную перевезли – может, встретили попутку?..

  - Это навряд ли... да и время...

  - Ну, я не знаю. Добавить мне нечего. Вот. В кабинете у меня есть телефон, звоните пока я не уехал. А так – ключ будет у Бориса Андреевича. И с собакой своей разберитесь! На цепь – и наблюдать! А потом – уничтожить! Нам ещё тут травм от собачьих укусов недоставало!

  ***

  - Вовчик! – на улице подошёл Вадим, – Такое дело... Как у тебя друг-миллионерский сынок, – вроде на ногах? Башка не болит? У меня есть немного, но терпимо. Значит вот что. Есть возможность разжиться генератором и парой сотен литров солярки. Есть интерес? Вот. Значит, вечерком, то есть часа через три, я к вам зайду. Есть разговор. Конфиденциальный! – через щели в бинтах он подмигнул, показывая степень секретности предстоящего разговора.

  ’ – Вот жучила; позавчера его ещё убивали, а сегодня уже что-то явно намылить хочет! И нас в компанию зовёт’, – подумал Вовчик, и был недалёк от истины.

  ***

  - Мэгги-то... А? Подальше от поля, поближе к кухне – и Надька при ней! Когда и готовить научилась, она ж, я думала, максимум что могла – в микроволновке что разогреть...

  - Мэгги – девка разносторонняя, мы её все таланты никак не знаем... А что? Вот вчера она наготовила – нормально же? Нормально? Я так вообще – очень понравилось.

  - Это с голодухи да после того ночного... происшествия.

  - Не, это ты зря. Мэгги хорошо сготовила – никто не ожидал.

  - А точно она?

  - Она-она. Мне бабка сказала, у которой мы в бане мылись, и у которой сейчас Мэгги с Надькой живут. Она на неё нарадоваться не может – так и называет: ‘Унученька’.

  - Ну, Мэгги, ну даёт!..

  - Да, девки, нам до неё с её талантами как до Луны раком...

  - Раком ты ещё встать успеешь, не торопись...

  - Хи-хи-хи. Ха-ха-ха! Кому что – а тебе, Лика, только о пошлом...

  ***

  - Мэгги! Или как тебя там – Маргарита? – тронул её за руку Борис Андреевич.

  - Мэгги. Просто Мэгги! – она смерила его взглядом, который в Мувске, да и в Европейских столицах заставлял смешаться даже владельцев многомиллионных состояний; взглядом королевы, которой простолюдин наступил на шлейф парчового её платья.