Кто не думает о последствиях…

Он привык быть один — даже если вокруг сослуживцы или Нинка, он все равно отделен от них оболочкой из своих мыслей, из служебных проблем, из режимных требований. И ему нравился нынешний спокойный и размеренный образ жизни, нравилось не зависеть от рабочих планов, требований режима, приказов начальства, нравилось делать то, что хочется и когда хочется. Он был доволен своей жизнью. Двухкомнатная квартира на последнем этаже блочной пятиэтажки, сносная пенсия, даже «Зауэр»… Хотя по телевизору и в Интернете видел, что откровенные воры и мошенники живут во дворцах, разъезжают на баснословно дорогих машинах, имеют телохранителей и многочисленную прислугу, каждый месяц проводят две недели на зарубежных виллах и яхтах…

Но он им не завидовал. Это перхоть на плечах страны! Вот только то, что они по всему миру разъезжают… Он с детства мечтал увидеть Германию — страну чистоты и нерушимого порядка. Но всю жизнь был «невыездным», да и сейчас его вряд ли выпустят… Хотя, с этими нашими «перестройками» да «послаблениями», всё может быть. На сайте «Одноклассники» в своем альбоме «Любимые обои для рабочего стола» он выложил фотографию заснеженного Нойшванштайна — прототипа замка Спящей красавицы в Диснейленде, источника вдохновения Чайковского для балета «Лебединое озеро» и воплощения любви Людвига Второго к музыке Вагнера. Побывать бы там когда-нибудь… Только он понимал: нет, не побывает, поезд ушел! Наверное, меньше для своего Отечества сделал, чем эти толстосумы…

«Кстати, об „Одноклассниках“… — вспомнил Виталий Евгеньевич. — Что-то Степка Мончегоров молчит. Надо ему написать, старому черту…»

Неожиданно в дверь позвонили. Бесшумно подойдя, он выглянул в глазок. На лестничной площадке, белозубо улыбаясь, стояли двое, оба по виду выходцы с Кавказа. В руках усатого — большой полиэтиленовый пакет, у безусого — бумажный пакет поменьше.

«Сейчас что-нибудь втюхивать будут — утюг или соковыжималку, — подумал Докукин. — Знаю я эти штучки: самое лучшее, последний экземпляр…»

— Кто вы и что надо? — строго спросил он.

— Здравствуйте, Виталий Евгеньевич! Мы из военкомата!

— Что, повестку в армию принесли? — буркнул Докукин.

Кавказцы вежливо рассмеялись.

— Нет, поздравление!

«Странно, с чего это военкомат про мой праздник вспомнил? — удивился отставной полковник. — И почему каких-то чернявеньких прислал?»

— Ну, проходите, раз так… — Он открыл дверь и показал неожиданным гостям в сторону кухни.

Кавказцы выставили на стол бутылку коньяка, пышный хлеб и деликатесные закуски. Один выложил на тарелки нарезку: горбуша, нельма, сырокопченая колбаса, вяленое мясо… Усатый достал из шкафчика три рюмки, открыл коньяк, разлил.

— За ваш день рождения, Виталий Евгеньевич! Желаем вам сибирского здоровья, кавказского долголетия и царского могущества!

Докукин машинально чокнулся, выпил и закусил горбушей. Он оказался в дурацком положении: с какой стати он пустил в квартиру незнакомых людей, да еще пьет с ними? Но с другой стороны — и отказать как-то неудобно. В конце концов, эти чернявенькие — единственные, кто проявил к нему внимание.

— Так кто вас послал? — спросил он.

— Военком, Павел Трофимович Чистяков, — ответил гость и разгладил узенькие щегольские усики. Второй в это время снова наполнил рюмки.

— Давайте выпьем за подполковника Чистякова! — произнес он. — За настоящего офицера и порядочного человека!

Докукин выпил еще раз, закусил колбасой, попробовал мяса. Настроение улучшилось. Но неловкость не проходила.

— А вы кто такие? — спросил он, оглядывая улыбающихся гостей. Одеты прилично — черные, в узкую серую полоску костюмы, белые сорочки, яркие сине-красные галстуки. По виду — все дорогое, отличного качества. Приветливые лица, грамотная речь, кавказский акцент почти не ощущается.

— Извините, Виталий Евгеньевич, мы не представились…

«Хорошие психологи, они специально повторяют мое имя-отчество, — подумал Докукин. — Людям нравится слышать свое имя, это располагает…»

— Я Иса, а это Магомед, — продолжил усатый. — Учимся в военной академии, по специальности кадрового комплектования, приехали на стажировку. Павел Трофимович рассказал, какой вы замечательный человек и какую важную работу выполняли. Вот мы и решили вас поздравить…

В сознании Виталия Евгеньевича прозвучал тревожный звонок. Его личное дело хранится в сейфе в Москве, ни военком, никто в Нарьян-Маре, да и никто в России, кроме нескольких человек в Министерстве обороны, не знал, какую работу он выполнял. Значит, это подход!

— А в какой академии? — спокойно спросил он и отправил в рот очередной ломтик колбасы.

— Имени маршала Жукова… Кадровый факультет.

— Значит, будущие работники военкоматов?

— Да…

— Ну, тогда давайте за кадры! — Докукин поднял рюмку. — Кадры решают все!

А когда все выпили, встал.

— Спасибо за поздравление. Павлу Трофимовичу привет!

Но гости не торопились уходить.