Читаем Куколка полностью

Куколка

О: Что мы оба ужасно несчастливы, хоть и по разным причинам, что любит меня, ибо я его не отвергла и не глумлюсь над ним.

В: Прелестно. В последний день поездки вы с его сиятельством уединялись?

О: Да, подымались на холм, откуда открывался хороший обзор.

В: Когда они отъезжали с Диком, тот на что-то показывал?

О: Полагаю, он изображал знакомство с местностью.

В: Его сиятельство об том просили? Они обменялись каким-нибудь знаком?

О: Нет.

В: Может, Дик указывал на пещеру, где назавтра вы оказались?

О: Не знаю.

В: Она была в той же стороне, верно?

О: Да, где-то там. Затрудняюсь сказать. Может, и верно.

В: Сколько еще оставалось до места вашего последнего ночлега?

О: Часа два езды; может, чуть больше.

В: Что еще происходило в дороге?

О: Его сиятельство осерчал, когда за повязку я сунула букетик душистых фиалок. Почему-то счел сие наглостью, хотя сперва промолчал.

В:

Такая мелочь? Иных поводов к недовольству ты не дала?

О: Определенно нет.

В: Что потом было сказано?

О: После ужина меня призвали к его сиятельству, и я подумала, что опять состоится представленье. Но Дика тотчас услали, а мне было велено раздеться, и я так поняла, что наконец-то господин решил испытать свою удаль. Однако он меня не тронул, но, будто в наказанье, приказал сидеть голой, разбранил за фиалки, обозвал дерзкой шлюхой и бог знает кем еще. Таким я его не видела, он точно ополоумел: велел стать на колени и клятвенно подтвердить все его слова. Потом вдруг неузнаваемо переменился и сказал, что лишь испытывал меня, а взаправду весьма мною доволен. Затем поведал, что поутру мы свидимся с теми, кого он величает хранителями вод; мол, я должна их ублажить, за что меня ждет награда. Забудь все свои распутные замашки, сказал он, и предстань святой простотой.

В: Ты думала, речь об тех самых водах, что поминались в Лондоне?

О: Да.

В: Что еще было сказано об хранителях?

О: Мол, они чужеземцы, по-нашему не говорят, других европейских языков тоже не знают и слыхом не слыхивали об падших женщинах. Я должна изобразить девственницу, не ведающую об грехе, быть смиренной, ни в коей мере не развязной.

В: Его сиятельство не уточнили, из каких краев прибыли сии особы?

О: Нет.

В: И не обмолвились, как про них узнали?

О: Лишь обронил, что встреча долгожданна.

В: И стало быть, произойдет впервые?

О: Да. Хотя об том сказал намеком.

В: Не удивилась, что его сиятельство прочат тебя другим, будто сводник?

О: Отчасти.

В:

Почему отчасти?

О: Он вечно говорил загадками.

В: После уилтширского происшествия ты знала, что тебе зла не желают, и потому не испугалась?

О: Мрачность его сиятельства не таила в себе дурного умысла. Больше меня пугало, что я не понимаю его поступков.

В: Спрошу об ином: как ты считаешь, его сиятельство знали об твоих шашнях со слугой? Сие творилось с их ведома иль за их спиной?

О: Он знал. Уж больно, говорит, ты млеешь в объятьях Дика. Мол, я твой хозяин, за тебя уплачено, а ты ищешь радостей на стороне. Фиалки-де с головой тебя выдали.

В: Он ведал об ваших тайных возлежаниях?

О: Казалось, после двух представлений его сиятельство разочаровался в их действенности и вроде как отдал меня слуге, но злился, что я получаю удовольствие.

В: То бишь публичное соитье себя не оправдало и они потеряли интерес?

О: Его интерес был в ином, более значительном.

В: Поясни.

О: Не сейчас.

В: Однако не странно ль, что, готовя тебя для важных персон, его сиятельство не потребовали отшить Дика?

О: Странно, но так и было.

В: Стало быть, они хотели, чтоб в образе девственницы ты ублажила чужеземцев? Ничего иного?

О: Так я поняла.

В:

То был приказ, не оставлявший выбора?

О: Желанье, коему должна я подчиниться.

В: Что еще было сказано?