Купина

До 1713 года ботик стоял в сарае льняного двора Измайлова, а после персидской войны Петр приказал перевезти суденышко в новую столицу на Неве. Его исправили, обшили медью, и 11 августа 1723 года император устроил торжественное чествование «дедушки Российского флота». В Кронштадте ботик прошел под штандартом мимо всех петровских судов. Его встречали 23 корабля и 200 галер, и каждый корабль салютовал ему выстрелом из пушки и преклонял перед ним флаги. На руле сидел сам царь-адмирал, вице-адмирал Меншиков бросал лот, гребцами были флагманы: вице-адмиралы Сиверс, Гордон, Сенявин и Сандерс.

30 августа 1724 года Петр повелел: «…для торжествования выводить на воду этот ботик и иметь при Александровском монастыре в С. Петербурге». В настоящее время ботик можно видеть в Государственном Военно-Морском музее в Ленинграде.

В 1978 году я записал в своем дневнике:

«До войны и во время войны строения Государева двора изобиловали самыми разнообразными деревянными пристройками. Западные ворота и прилегающие к ним одноэтажные корпуса облепили жилые клетушки, сарайчики. Жили в низеньких помещениях со сводчатыми потолками, располагавшимися над воротами.

Туда ведет узенькая — не разойтись — лестница, с высокими стертыми ступенями. Мы лазали туда рассматривать часы, которые одно время были починены, шли и били. Сейчас реставраторами сняты прилепившиеся к памятникам пристройки, восточные ворота реставрированы полностью, западные скоро будут готовы. Восстановлен весь северо-западный угол Государева двора, частично он построен заново. В двухэтажном здании северной стены как раз и расположились реставрационные мастерские. Внутри Государев двор зарос большими деревьями. Архитекторы-паркоустроители производят здесь планомерную расчистку.

Восточные и западные ворота Государева двора соединены дорожкой. Во времена моего детства здесь была аллея, заросшая кустами акации».

Измайлово, помимо всего, можно назвать еще родиной русского садово-паркового искусства. Существуют представления об английских и французских парках, по которым французские разбиты геометрически правильно и ровно подстрижены, английские же, наоборот, естественны, пейзажны, природа в них остается нетронутой. Создание усадебных парков — искусство. А всякое искусство носит отпечаток своего времени, видоизменяется и имеет свою историю. Корни русских усадебных парков и садов — здесь, в Измайлове.

В словаре русского языка XI—XVII веков первое значение слова, «сад» дается как «виноград». Второе значение слова «сад» — «вертоград». Синоним его — «огород». В древней Руси сады устраивались внутри монастырских стен, что мы довольно часто видим на произведениях древнерусской живописи. Изображение их, конечно, условное. Образы сада с благородными плодоносящими деревьями и ароматными цветами не менее часто встречаем мы и в древнерусской литературе. И всегда в самом «высоком» значении, как рай, Эдем: «Сад нетления, корень благочестия, древо послушания, ветвь чистоты».

Не зная этого, невозможно понять, например, иконы Никиты Павловца «Вертоград заключенный» (1670 год), экспонирующейся в Третьяковской галерее и часто репродуцируемой. На ней изображен заключенный в четырехугольник сад с деревьями, кустами и цветами, в котором стоит Богоматерь, держащая на руках младенца. Сад-вертоград огорожен золотой изгородью. Это образ рая. «Сад заключенный» в средневековой символике понимается как Богоматерь, как чистота и непорочность, а во втором значении символизирует рай, то есть вечное счастье, обилие, довольство. Оба эти значения сливаются в одно. Каждая деталь монастырских садов была наполнена иконологическим смыслом, что-то символизировала.