Куртизанка Сонника. Меч Ганнибала. Три войны

Сидя на своем прекрасном пегом коне, взнузданном серебряной уздечкой и покрытом чепраком из леопардовой шкуры, Гамилькар с трехгранным копьем в руке смотрел на маршировавшие мимо него войска, безусловно ему преданные. Все хорошо помнили, как семь лет тому назад он овладел в Сицилии римской горной крепостью: среди ночного мрака он со своими воинами, карабкаясь по скалам, перебрался через стены крепости и напал на врагов так неожиданно, что они не успели даже очнуться от сна. Кто же не стал бы с радостью сражаться под знаменами такого военачальника, победоносные знамена которого развевались повсюду.

— Слава тебе, око Ваала! — ликовали войска, проходя мимо него.

— Слава тебе, Гамилькар! — вторил им с восторгом народ.

Под звуки весело гремевшей музыки по улице беспрерывно шли отряд за отрядом; солнце стало уже склоняться к западу, когда наконец войска были посажены на суда. Воины столпились на палубах огромных судов, а на берегу стоял плотной массой народ в ожидании торжественной минуты отплытия судов. Когда прибыла весть, что суда готовы к отплытию, военачальник подал знак, и пятьдесят труб протрубили сигнал.

На берегу и на судах раздались крики народа и ликующего войска, с шумом развернулись паруса, и мерно начали опускаться и подыматься весла, на берегу загремел воинственный марш, и суда величественно поплыли из гавани в Средиземное море. Едва стихли звуки марша, как воины на судах запели старинную песню, в которой каждый стих кончался припевом:

Мы — цари морей,

Нам принадлежит весь мир!

Народ долго еще размахивал с берега платками и головными уборами, посылая отъезжающим морякам свое приветствие с криками:

— Да хранит вас Ваал, гордые карфагеняне!.. Да хранит вас Ваал на бушующих волнах!

Поздно вечером Ганнибал снова пробрался к отцу и повторил свою просьбу. Гамилькар был серьезен и сказал мальчику:

— Выслушай меня, сын мой, и вникни в каждое мое слово!.. Лет пятьдесят тому назад король сиракузский Гиэрон уволил несколько тысяч наемников, которые разбрелись по Сицилии, и затем направились к Мессане, чтобы оттуда переправиться в Италию: но только меньшая часть отправилась дальше, большинство осталось в Мессане и принялось грабить окрестности. Они назвались мамертинцами в честь римского бога войны Марса, которому посвятили себя, дав обет и впредь жить только добычей, а не плодами мирного труда. В Италии римляне не потерпели этого и без пощады перерезали этих разбойников. Жители Мессаны были не прочь последовать примеру римлян, но они сознавали, что одним им не справиться с грабителями. В своем горе они обратились к нам за помощью. Сначала мы хотели помирить враждующие стороны, разобрав их тяжбу по всей справедливости; но мамертинцы не пожелали вступить в переговоры, и нам пришлось взяться за оружие. Когда же мамертинцы пришли к убеждению, что они будут побеждены нами, то они обратились за помощью к Риму, и Рим, учинивший в Италии кровавый суд над этими разбойниками, стал на защиту их против нас, выслал флот и войско в Сицилию и у нас разгорелась война, которая длилась двадцать три года и наделала нам неисчислимо много бед.

— Это было бесчестно! — воскликнул с возмущением Ганнибал.

— Да, сын мой, это было бесчестно, но, помни: так поступает Рим! Слушай дальше! Война кончилась для нас несчастно, и мы потеряли много земель, денег и свой престиж, но мы должны были покориться. Мы перевезли с Сицилии свои наемные войска обратно в Карфаген; но едва успели они ступить на берег, как по наущению римлян возмутились против нас, уговорили наших союзников присоединиться к ним и, подступив к нашему городу, уничтожили водопровод, так что мы оказались на краю гибели.

— Бесчестно! Подло! — воскликнул Ганнибал.

— Не забудь, так поступает Рим! — продолжал Гамилькар.— Началась борьба не на жизнь, а на смерть! Но с помощью Ваала и нашей великой благодатной богини Танит, покровительницы нашего города, мне удалось уничтожить всех восставших.

Но послушай, что в это время сделал наш враг!.. Когда мы находились в самом безвыходном положении, Рим во время мира отнял от нас большой остров Сардинию и объявил нам снова без всякого повода войну, зная, что мы не в состоянии обороняться. Что нам оставалось делать? Пришлось купить мир дорогой ценой, выплатив Риму тысячу двести талантов и уступив ему Сардинию и Корсику, которые сделались римскими провинциями.

Сжав свои маленькие кулаки, мальчик зарыдал от гнева, а отец торжественно произнес:

— Запомни же: так поступает Рим! И если ты глубоко запечатлеешь все это в своем сердце, чтобы оно никогда не изгладилось из твоей памяти, тогда я, может быть, уже завтра вручу тебе меч и возьму с собой в поход, чтобы ты служил Карфагену.

— Я этого никогда не забуду! — вскричал радостно Ганнибал.

На другое утро, когда весь город еще спал, Гамилькар разбудил сына, сказав ему: