Кузнецов против абвера

Несмотря на объективность оценки состояния гитлеровского вермахта, Сталин считал, что причина такого восхождения германской армии состоит не столько в появлении новейшей техники, сколько в развитии военной мысли. Сталин полагал, что разбитые, потерпевшие поражения в войнах армии очень хорошо учатся. Французы в 1940 году почивали на лаврах предыдущей победы в Первой мировой войне. Армию не развивали. Более того, к вооруженным силам стали относиться пренебрежительно. Ресурсы выделялись на модернизацию армии по остаточному принципу, военная профессия потеряла престиж.

Нечто подобное случилось с Российской армией после 1991 года при Ельцине. Пятая колонна, либералы и чиновничество так секвестировали армию, что она вскоре превратилась во «вторую армию» в мире. До сих пор отдуваемся. Наши воины были готовы и могли выполнить любой приказ главнокомандующего, если бы не досадные ошибки, ставшие преступлением верховного чиновничества, в том числе и военного. О них писали и говорили серьезные эксперты.

Где те, кто запудрил мозги президенту о том, что Киев падет за три дня — большинство украинского народа, мол, готово сбросить иго галицийского национализма в лице заполонившего властные структуры чиновничества. Кто и что не просчитал? У каждой ошибки есть имя, отчество и фамилия…

А на поле боя части Российской армии, ее солдаты и офицеры, сражались и сражаются, как могли и как могут — геройски! Но из-за отсутствия четко выверенной военной мысли нашим армейцам пришлось отступать по уже освобожденной территории — в городах и селах не было и намека на создание тут же штабов военно-политической администрации. Вот и получилось, что будущее имеет обыкновение жестоко мстить за легковесность, с которой решаются проблемы настоящего. Но вернемся к прошлому — сороковым-роковым.

Сталин считал, что в мире нет и не было непобедимых армий и германская армия не будет иметь успеха под лозунгами захватнической завоевательной войны. Эти лозунги опасны для вермахта. В то же время, как ни странно это звучит сегодня, Сталин заметил, что немецкая военная техника уже отстает от советской, тогда как в плане развития авиации Германию обгоняют США. Впрочем, лето 1941 года показало, что РККА должна была еще многому научиться. Но учиться ей пришлось уже в суровой, тяжелейшей обстановке Великой Отечественной войны. Однако вернемся к важным военно-политическим событиям в Советском Союзе накануне войны.

1 мая 1941 года в 75-ю годовщину Первомая прошел парад на Красной площади. Как писали многие зарубежные газеты, советское руководство хотело продемонстрировать мировому сообществу свою военную мощь. На Красной площади присутствовали военный атташе Германии генерал Эрнст Кестринг и его заместитель полковник Ганс Кребс вместе с другими атташе. Перед войсками с трибуны Мавзолея выступил народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза Семен Тимошенко. Командовал парадом генерал армии Иван Тюленев. На трибуне присутствовали Иосиф Сталин, Михаил Калинин, Климент Ворошилов и другие товарищи из высшего руководства СССР.

На параде прошли войска военных высших учебных заведений Москвы и части Московского гарнизона. После прохождения пеших войск, велосипедных и мотоциклетных частей, конницы и пулеметных тачанок по площади прошла боевая техника — танки и артиллерия, пролетели военные самолеты, а после площадь заполнила праздничная демонстрация.

Моторизованные части двигались на автомобилях ГАЗ-АА и ЗИС-5, танках БТ-7 и многобашенных Т-28 и Т-35. Среди самолетов были новейшие на то время Пе-2 и МиГ-3.

Иностранные гости фотографировали парад, оживленно обмениваясь впечатлениями. Но особенно усердствовали молчаливые немцы — военные дипломаты, возглавляемые генералом Кестрингом и полковником Кребсом. По прибытии в особняк военного атташе они сразу же составили отчет. Кестринг с материалами докладной отправился в Берлин, а Кребс, оставшись за хозяина дома в Хлебном переулке, вскоре по приглашению посла Германии в Москве выехал на автомашине в посольство.

Интересно, что официальная оценка немецких специалистов, посещавших новые советские заводы вместе с разведчиками РСХА, не согласовывалась с оценкой Кребса.