Квинтовый круг

Мне нужно переодеться, совсем переодеться, иначе я так и не включусь, сказала Элька, только ты принеси мне что-нибудь, как у вас, – штаны, рубашку. Почему же штаны, спросил Сай, и она, глядя ему в глаза, совершенно серьёзно спросила: разве ты не понимаешь? Боже мой, здесь повсюду, наверное, утопленники! вас-то я знаю, но остальные? Вампиры, неустроенные души, – мало ли что. В штанах удобнее. Как раз устроенные, сухо сказал ей Сай, не бойся, тебе нечего здесь бояться, ты никого и не увидишь, кроме нас. А ты изрядно поглупел, заметила Элька, я только одного боюсь – что ты меня вернёшь домой. Я же сказал, что нет, ответил он. Тогда почему ты мне не расскажешь всё целиком? это нечестно, Сай, мы же партнёры. Я расскажу, повторил он в десятый, кажется, раз, просто нам нужно поговорить всем вместе.

Она пробыла в ванной всего минут десять, вышла почти сразу после того, как Сай, постучав, подал ей одежду. Но переодеваться не стала – застегнула под горло его рубашку, а полы завязала на животе узлом, и надела свою длинную юбку, и вот так и сидела, босая, закинув ногу на ногу, а рассмотрев своих одноклассников, предложила выпить («Снимем стресс, мальчики? Нет, Ладик, мне водку».) – и пила в одного, не морщась, большими глотками, как компот.

Ей не было страшно. Но мир, окружавший её, разделился – на две совершенно равные части.

Мир двоился, и Элька ничего не могла поделать с этим. Она была в комнате, освещённой только заоконными фонарями, – и в то же время стояла под этими фонарями, на набережной; прислонившись к парапету, смотрела на город, который почему-то называют кораблём, но, конечно, это город, осенний, промозглый, странных очертаний, с мостами, выгнутыми в низкое небо, с тройкой узких, неимоверно высоких небоскрёбов.

Очень трудно было думать о чём-то, ощущая под локтем одновременно подлокотник кресла и шершавый камень парапета, и Элька щурила глаза, пытаясь избавиться от странной раздвоенности, и воображала себе, что окружающие её мужчины – это пираты, собравшиеся в таверне Билли Бонса, сейчас они разложат на столе карту острова, и мы обсудим предстоящее плавание, о да, в ночи, во тьме, и этот дождь за окнами таверны… пираты, всего лишь пираты.

Пираты были, конечно, похожи на её одноклассников, но не так чтобы сильно, вполне можно было не напрягаться по этому поводу. Почему бы им не побыть пиратами, этим мужчинам в белых рубашках, вряд ли их затруднит какая-либо роль, ведь они так легко изображали вчера старых школьных друзей – шумных, пьяных, увлечённо ностальгирующих. И английские лорды удались бы им на славу, и индейцы племени сиу… Правда, эти их немыслимые пояса годятся только для пиратов, зачем они их носят, любопытно узнать, – но ничего другого я знать о них не хочу, нет, я не хочу…

Сай лежал на диване, курил, держа на груди пепельницу, и с пиратами совершенно не сочетался – так, случайный зритель на репетиции, и пираты посматривали на него со странной досадой, и наконец один из них, светловолосый, вылитый Валька Кречет, сказал ему:

– Так и будем молчать, Сай?

– Ваша очередь, Кречет, – откликнулся с дивана Сай. – Могу я расслабиться? Вы ж такой подарок мне преподнесли, парни!

– Какой подарок? – спросил Кречет.

– Вчерашнее застолье. Очень всё было правдоподобно, – сказал Сай. – Только теперь смотреть на вас что-то тяжко.

Комната покачивалась, плавно, почти незаметно, и отнюдь не от избытка Элькиных эмоций. Славно ещё, что у неё нет морской болезни, иначе она не рассматривала бы город, а ее бы беспрерывно тошнило… она висела бы, перегнувшись через парапет, да, в этом случае стоит находиться на воздухе, вряд ли здесь мне подносили бы тазик… Она представила себе пиратов с тазиком и рассмеялась.

– Поразительная у тебя женщина, Сай, – сказал Валька, внимательно её разглядывая.

– А я всегда был везучий, – сказал Сай.

– Может, у вас, мальчики, женщин здесь нет? – спросила Элька. – Я вам не для этого понадобилась?

– Здесь всё есть, Лескова. Даже женщины, – сказал Сай, а Валька продолжал разглядывать её – так можно было изучать карту острова или текст роли, и ей стало противно.

– И что – не удовлетворяют? Или трупный запах достал? Здесь же все мёртвые, я правильно поняла?

– Эль…

Но она знакомым с детства жестом показала ему: «Заткнись!»

– Ты мне объясни – как я сюда попала? Я ведь сигаретки шла покупать, а не дома перед зеркалом медитировала. Был бы ты здесь один – я бы, может, и поверила в неземную страсть.

Валька вдруг улыбнулся ей, и Элька вздрогнула от его улыбки.

– Какие глаза у тебя стали. Кречет, хоть ты мне скажи – вы умерли или нет?

– Да, – сказал Валька. – В твоём разумении – безусловно. Но ничего плохого мы тебе не сделаем. Не нужно нас бояться.

– Я стараюсь, – сказала Элька, не отводя от Кречета глаз. – Извини.

– Не стоит. Если тебе очень важно знать, как ты здесь оказалась…

– Да не слишком. Ты скажи – зачем.

– Чтобы разрешить сложившуюся благодаря тебе ситуацию, – сказал Кречет. – Беспрецедентную. Видишь ли, Сай… В отличие от нас он не умер.

– Как трогательно. Я-то чем могу помочь? Убить его, что ли?