La Cumparsita… В ритме танго

— Интересно, как там наши дети? — Даша возится, локтями упирается мне в живот, проталкивает свои ноги между моими немного разведенными по сторонам, укладывается удобнее и, обхватив мою правую ладонь, мирно покоящуюся у нее под грудью, перемещает как раз на свое оголенное полушарие. — Приласкай и поцелуй меня, — она ерзает попой там, куда сейчас не следует вообще соваться, а не то, что необдуманно и так прилившую кровь к члену своими ягодицами на полную мощность разгонять, и тут же поворачивает ко мне лицо с уже прикрытыми глазами и вытянутыми губами. — Ну? — приподнимается и еще сильнее подается на меня. — Чего ждешь, товарищ Горовой?

— Хочешь ласки, женщина? — ухмыляюсь.

— Издеваешься, мужчина? — рыбка приоткрывает один глаз и с пренебрежением вздергивает верхнюю губу. — Напрашиваешься на бабулин способ?

— Он ей помогал добиться полового снисхождения со стороны твоего деда? Пощечина способна чудо сотворить и вздернуть член, как мачту? Кроме силовой отдачи, думаю, больше ничего в ответ не прилетит, жена. А что, если я не хочу тебя, рыбка? Пропало желание, своим нахрапом ты оскопила меня. Мы устали с парнем дарить усладу твоей киске, войди — а здесь без пошлости, любовь моя, — в сложившееся положение и потерпи хотя бы до третьего звонка в обеденную, послеполуденную сентябрьскую жару. После супа я возьму тебя на этой же площадке, всматриваясь тоскующим за какой-нибудь утратой взором, полосуя ничего не давший аргентинке горизонт, непрерывно удаляющийся и доказывающий этим, свою недостижимость, призрачность, так называемую почти фантомность. Каково? План годный, кумпарсита? Такой фасон берешь?

— Ты сам понял, что наворотил, товарищ? Я любви хочу. Хочу, хочу, хочу, — приподнимается и громко шепчет в ухо, — трахаться… Понимаешь?

— Я чувствую романтику этого места, а ты? Только плотское и низменное в мозгах рисуешь? Что это за «трахаться» из женских нежных уст? Да уж, курсы даром не прошли. Фи-фи, этакая пошлость… — по-дьявольски смеюсь.

— Короче, все? Ты издеваешься? С сексом завязали, я полагаю? Пачка с резинками как-то слишком быстро истощилась, не находишь, милый друг? Или ты сдулся плотью, мужичок? Я приложу ручную силу и отстегаю по щекам этого мужчину. Бабушка — мудрый и счастливый человек. Так что… Заодно и проверим, Ярослав, каких бонусов получит ею переданная мне по наследству для щетинистой мужской щеки увесистая оплеуха. Чего ты хочешь, чего желаешь добиться, м? Заставляешь меня умолять тебя? А? — она шурует под собой и, без сомнений, в нужном направлении задевает мой член. Одной рукой обхватывает ствол, очень медленно, почти пытая, сжимает и, натягивая кожу, полностью «оголяет» меня. — Хм… Так в чем тут дело? С тобой уже все ясно, муж! Какие есть проблемы, несговорчивый на ласку человек? Что мне нужно делать? Подчиниться или подчинить? Я могу и жестче, стоит пару раз забыть про зубы, и…

— Обойдусь! Жесть не люблю. Занятие любовью, кумпарсита…

Она перебивает молча, только издевательски закатив, демонстрируя белки, свои глаза.

— Подумай лучше, злой мужчина. Могу и отлупить. При случае… Вижу-вижу по глазам, — она проводит пальцами по моей скуле, — что хочешь жестче.

— Не хочу!

Мать твою! Да кем я только не был! Она все эти прозвища на ходу рожает? Плодовитая малышка на щадящий и не жалящий подъ. б для мужика. В кого она такая? Хотя… Там вся семья смешными прозвищами живет и не гнушается:

«Одалиска — мать, жена, она же Несмеяна, смешная ХельСми для младшего Смирнова и ласковая „душа моя“ — персонально, лишь для Алексея»;

«Сережина чикуита, чика, кастроитянка, островитянка, революционерка, команданте, кубинка, шоколадка… И, конечно, Эухения!» — крутое имя, между прочим, которое жутко бесит Женю, а мне вот кажется, что ей этот испанский вариант очень идет. К лицу кубинке такой себе транслит грозных предков-конкистадоров. Она ведь наполовину иностранка, занесенная добрым ветром из Гаваны, что на Острове Свободы в Атлантическом океане.

И чему тут удивляться, спрашивается? Моя жена — талантливая и усидчивая ученица, несколько лет назад выбравшая и вышедшая замуж за меня. Я могу ее изобретательностью и фантазией гордиться. Так, что я там пытаюсь ей доказать?

— Хочу понять и, безусловно, отыскать то место, где спряталась та кнопка с требованиями о сексуальных удовольствиях, на которую я, видимо, нечаянно нажал, тем самым запустив программу «Ненасытная кумпарсита — высший уровень наслаждения вам обеспечен. Ни в чем себе не отказывай, Ярослав». Ее заклинило, что ли? Не пойму. Заводской брак или чья-то, — смеюсь, — например, папина недоработка. Ты темпераментная жена!

Даша любит секс. Очень! Мы с ней в этом идеально совпадаем. А сейчас, после вынужденного воздержания, Царица, как в последний, словно перед казнью, раз ублажает меня. Видимо, истосковалась, нагуляла аппетит, вот и объезжает возбужденную, почти огненно-красную лошадку, иногда постегивая ремешком меня, чтобы не отвлекался и не сбивался с темпа при каждом проникновении.

— То есть?

— Что непонятного, жена?