Ласточка

– Подкопай немного! – посоветовал Паша, который уже вбил колышек со своей стороны.

– Подкопал, дальше столбик не идет.

Паша хмыкнул:

– У меня получилось! У тебя руки кривые!

– Да это вообще никому не нужно! Что за отстой! Что мы, дикари, все сами делать? Есть вообще такие крючки немецкие… Раз, и все, он сам в землю вошел… А то чё – совок… отстой…

– Кирилл, да как ты в лагере оказался? – удивился Игорь, невозмутимо натягивавший палатку с третьей стороны.

Мальчик промолчал, а Паша за него пояснил:

– Родаки послали, чтобы на жизнь посмотрел.

Игорь с интересом взглянул на Кирилла, но больше ничего не спросил.

– Да блин! – Подросток с ненавистью отшвырнул столбик. – Не буду я это делать! Так посплю! Завернусь в спальный мешок и посплю.

– Не у всех есть спальники… – заметил Паша.

– Вот пусть те, у кого их нет, кто нам навязался, палатку сами и ставят, – буркнул Кирилл, тихо, чтобы Игорь не расслышал половины.

Тот только усмехнулся. У него в сценарии такие яркие события происходят. Кто-то срывается с крутого обрыва, кто-то теряется в совершенно безлюдном месте, встречается с волками… Так надо было, так они решили со сценаристом, его другом. В экстремальных условиях проявляется характер, обостряются все конфликты. Это аксиома. Но вот этому мальчику, похоже, ни волки, ни особые испытания не нужны. Для него испытание – пропустить положенный обед.

Подошедшая с сухими ветками Ника посмотрела на притихших мужчин.

– Что у вас?

– Ничего, – буркнул Кирилл.

– Огонь добыли? – хмыкнула Ника. – Спичек же нет.

Кирилл молча достал спички и пачку сигарет из бокового кармана рюкзака. Ника ахнула.

– Ты что? Условие же…

Кирилл пожал плечами.

– Что за детский сад. Не собираюсь лишать себя удовольствий.

– Ты разве куришь?

– А что такого?

Паша хмыкнул.

– Но мы должны обходиться без спичек… – растерянно сказала Ника.

– Ты всерьез собиралась добывать огонь? – усмехнулся Кирилл. – На то и расчет, не понимаешь? Что кто-то окажется с головой и все возьмет с собой.

– Ты тоже так считаешь? – Ника повернулась к Паше.

Тот неопределенно пожал плечами и стал ломать хворост, который принесла Ника. Игорь не вмешивался, слушал подростков и ловко, умело складывал костер.

– Кирилл, а ты куда собираешься поступать? – спросила Ника через некоторое время, помогая Паше.

– Поступать? А что? – Кирилл поднял голову на девушку. Да, трудно с ней разговаривать, когда смотришь на нее. Красота действует на подсознание. Потому что самые простые ее вопросы, самый обычный, скорее равнодушный, чем заинтересованный взгляд чудесным образом превращаются во что-то манящее, бесконечно интересное, что-то, что ему точно нужно, не о чем тут раздумывать. Нужно!

– Не решил еще? – Ника улыбалась, и понять эту улыбку было совершенно невозможно.

– Почему? Решил… М-м-м… Ну, куда-нибудь, где делать особо ничего не надо и где я буду самым главным.

– Тогда иди сразу в генералы в отставке. Или воспитателем в садик, – засмеялась Ника. – Хотя нет, с детьми мороки много.

– Да ну тебя! – Кирилл обиженно отвернулся. Вот не смотрит он на нее, и магия улетучивается. Он повернулся снова, чтобы проверить. Да. А когда смотрит, сердце начинает биться, в голове прыгают какие-то остроумные слова, их надо сказать, чтобы она засмеялась, чтобы из ее глаз полился этот теплый и зовущий свет… Отвернулся. Все. Ничего нет.

– Кирюш, ты хорошо себя чувствуешь? – Ника присела перед ним на корточки и безо всяких предисловий положила ему руку на лоб.

Он хотел отбросить ее руку, отодвинуться, но не успел. Все его тело подалось навстречу Нике, заволновалось, затряслась нога, вспотела спина. Спасибо Паше – тот неожиданно громко заорал:

– Блин! Еще раз блин! Блин-блин-блин!

– А с тобой что? – засмеялась Ника, оставив Кирилла, вставая и оборачиваясь на Пашу.

– Я понял! Я все понял! Кирюха, блин, ты поздно сказал… Нарочно, да! Это же все нарочно! Нарочно!!! И продукты были! У Верунчика! У нее рюкзак был невломенно тяжелый, тяжелее только мой, с палаткой. Я поднимал его. Там консервы были, точно!

– Не выдумывай, – ответила Ника.

– Были! Были!

– А даже если и были. Что с того? Мы же решили обойтись тем, что есть.

– А что у нас есть? Ничего нет! – раздраженно ответил ей Кирилл, который как раз кое-как натянул палатку со своей стороны. – И кто будет спать в палатке, интересно? Вторую палатку, маленькую, Дашка уволокла.

– Разберемся. – Ника посмотрела, как криво была натянута палатка, покачала головой. – Надо сварить то, что мы собрали.

– А это точно можно есть? – Паша с сомнением посмотрел на кучу корешков и листьев, которые разбирала Ника.

– Точно. Я еще в лагере посмотрела, что тут растет съедобное.

– Да вон птицу поймать да и зажарить! – Кирилл кивнул на красивую птицу, с белым брюшком, черной спинкой с ярко-синим отливом.

Ника с интересом взглянула на товарища.

– Ты не знаешь, какая это птица?

– Не-а…

Ника перевела глаза на Игоря, который у тому времени уже разжег костер, с огромным любопытством прислушиваясь к их разговору.

– А вы знаете?

– Это ласточка, – улыбнулся одними глазами Игорь.

– А-а-а… Ну и что? – ответил Кирилл. – Давайте поймаем и зажарим.