Лед и пламень

Тогда тем более должна. Я лекарь, обязана помогать страждущим, нужно искупить постыдный обморок. В свое оправдание могу лишь сказать, что давненько мне не доводилось видеть подобных ужасов. Да, я насмотрелась на раненых, но это другое, там человека не сжигали заживо, а вены не вспучивались от давления крови. Наверное, сказывались возраст и нехватка опыта. Не доучилась ведь, несовершеннолетняя, поэтому недостает выдержки. Вот и на навсеев на крюках смотреть не могла, отворачивалась.

Краска прилила к щекам. Несовершеннолетняя, а уже…

Я начала усиленно думать вон о том ящике комода. Соланж читает мысли, как я могла забыть! Надеюсь, не успел подслушать. По его лицу не скажешь.

Некромант положил на столик визитку, ту самую, которую недавно вручил мне в портальной комнате.

– Вы обронили, леди.

Голос прежний, но теперь я точно знала – Соланж все слышал. Что-то такое просочилось на дно зрачков.

– Ничего, руны скоро сойдут. Воспитание – вещь хорошая, но оно не должно мешать жить. По нашим законам вы давно стали взрослой. До встречи!

Некромант наклонился и запечатлел на моей руке придворный поцелуй. Я же так и сидела, растрепанная, красная, смущенная. Уже на пороге, повернув ручку двери, Соланж спохватился и обернулся.

– Ах да, забыл сказать, что ожидает интересующих вас особ. Филиппа Соурена бросят в Особую тюрьму при Замке магов, Геральта Свейна допросит сам король. В моем присутствии. Вы не имеете права присутствовать, только если позовут. – Некромант говорил ровно, быстро, почти без пауз, как заговор читал. Он смотрел на меня, но, казалось, не видел. Не стоит мошка внимания. – Навестить жениха вы сможете, получив высочайшее дозволение. Полагаю, королева не откажет. Ошейник надену сам: мне побеги не нужны. Пожалуй, все. – Сквозь холод прорвалась усмешка, не предвещавшая ничего хорошего. Меня внесли в списки неблагонадежных и вряд ли оттуда вычеркнут. – До встречи!

Легкий поклон, запах озона, и вот уже вместо Соланжа пустота. Я посидела немного, «переваривая» разговор, и решила сходить вниз. Не торчать же тут! Вдруг пригожусь, вдруг Филиппа еще не увели и ему помощь нужна. Пусть мерзавец, но человек, жених опять-таки. Заодно с Геральтом поговорю, вдруг успею до допроса. Не для того, чтобы состряпать ложь, а чтобы разобраться в происходящем.

Нож в сердце лучшему другу! Как, как Филипп выжил? Соланж вернул? Вряд ли. Некромант его величества, наоборот, с удовольствием бы уничтожил обе оболочки. Значит, убийство – часть обряда, а Геральт связан с миром мертвых. Неужели это после нашей первой ночи появилось? Все шептались о силе, жаждали ее получить, но никто толком не объяснил, чем наполнен сосуд, то есть я. А я, дурочка, не спросила, отдалась Геральту, и все. Теперь-то он не признается. Опять пытать Эллана? Он мне, конечно, обязан, но не настолько, чтобы терпеть любознательную наиви. Зато лорд Эллан Марон точно знал. Он из Башни магов, более того, член Совета – верховного органа волшебников. Преподаватель, Чувствующий – от такого ни одна частичка энергии не укроется, а меня силой накачали под завязку, иначе не стали бы некроманты точить ножи. К счастью, вся ушла, стоило стать женщиной.

Я глянула в зеркало и пригладила прическу. Ох, Соланж шнуровку корсета ослабил. Ну да, при обмороке положено. Только не нравилось мне, что посторонний мужчина видел грудь, трогал ее. Пусть даже некромант до этого проводил ритуал по переселению душ и с ног до головы осмотрел меня в Замке магов. Поведение Соланжа недопустимо. «Вспомнила о воспитании! – вмешался гнусный внутренний голос. – Куда оно в спальне с Геральтом девается? И достоинство Филиппа из себя не вытолкнула, позволила излиться. Порядочная девушка так не поступает, она до конца бьется за честь». Я цыкнула на ментора. Положим, с Филиппом – дурно, но я тогда перепугалась, а навсей подло нашел все чувствительные места… И не как с Геральтом! Я не отдалась Филиппу, он меня взял, и только. Между прочим, наутро слегка саднило. Зато Геральта я люблю, что плохого в желании разделить с ним ложе и не лежать там недвижным бревном?

Решая моральную дилемму, я не заметила, как спустилась вниз. Задумалась, припоминая, куда идти. Разногласия с самой собой я уладила. Ничего дурного я не делаю, воспитавшие меня ланги сами так поступали. Та же Алексия. Только на словах целомудренные.

Скрипнула дверь. Я резко обернулась и увидела бесчувственного Филиппа, которого волокли под руки два угрюмых мага. На шее израненного брюнета красовался ошейник. В одних кальсонах Филипп выглядел жалко и напоминал труп. Позади друга шел Геральт. С его рук свисали амулеты. Те самые, которые Филипп вручил мне на хранение. Любимый выглядел безумно уставшим. Кожа – как пергамент. Замыкал скорбное шествие Соланж. Он наставил посох в спину Геральта. Намек: одно необдуманное движение, и покойников прибавится.

Разве я могла остаться в стороне?

– Леди, нельзя! – попытался перехватить меня Соланж, но я пронеслась мимо него, будто некромант – бестелесное существо.