Лед и пламя

За время его появления в винокурне близ Инверкипа[13], в наиболее архаичном из двух винных заводов Джиллеспи, Джон умудрился возбудить ненависть у всех работников, с такой неохотой, ленью и спесью он относился к выполнению самого простенького задания. Скотт сначала поручил его заботам старшего мастера, но тот уже через десять дней наотрез отказался заниматься Джоном. Вот почему Скотт в конце концов решил его взять с собой в Гринок, чтобы самому за ним наблюдать. И тут же Джон выставил свое требование: либо ему покупают машину, либо снимают квартиру. Скотт, который все реже и реже ночевал в Джиллеспи, никак не мог его туда доставлять, а ведь каждым утром туда нужно было приходить вовремя… Это требование было логичным, но, разумеется, Ангус предпочел остановиться на автомобиле, чтобы тот каждый вечер приезжал в Джиллеспи и был под присмотром. Так что вместо того чтобы зажить новой, полной приключений жизнью, Джон заполучил старый облезлый «Воксхолл»

[14], на котором до тех пор ездил Дэвид, в то время как управляющий получил взамен новенький универсал! Джон пытался опротестовать это решение с помощью матери, однако Ангус остался непреклонным.

Отойдя от кубов подальше, Джон вышел из цеха на мощеный двор и снова зажег сигарету. Здания винокурни с островерхими крышами не были лишены своего рода элегантности. И, несмотря на свое деланое равнодушие, в итоге Джон все-таки смутно начал понимать процессы изготовления виски. Он, например, мог уже объяснить, что означает выражение «односолодовый виски». Обозначение этого элитного напитка показывало, что изготовлен он из чисто ячменного солода (без добавок другого зерна) и все процессы производились на одной винокурне. В то время как чистосолодовый виски уже не был столь высокосортным и мог содержать добавки, произведенные на других винокурнях. Виски мог быть и солодовым купажированным, что означало, что в нем содержится не только ячменный солод, но и зерновые добавки. Оригинальность производства Джиллеспи заключалась в том, что они производили чистейший напиток по старым рецептам, самой высокой пробы, тот самый односолодовый виски, в то время как на других винокурнях Шотландии этот традиционный процесс влился в крупное винно-водочное производство. Джон видел в списках самых известных винокурен знакомые ему названия, такие как «Реми Куантро» и «Перно Рикар», но их продукция стала ориентироваться на международную торговлю с производством миллионов литров национального напитка. Что касается Ангуса, он стойко держался за жесткое соблюдение традиционного процесса. Виски его, насыщенный и обладающий неповторимым ароматом и вкусом, предназначался исключительно для шотландцев, единственных знатоков в его глазах. Лет пятнадцать назад его производство переживало тяжелый период, вытесняемое с рынка конкуренцией гигантов с их развернутыми рекламными кампаниями, однако с верного курса он так и не свернул. Теперь настали другие времена, ширилось движение за возвращение к старым традициям, и Скотт мог пожинать прекрасные плоды его трудов.

Несмотря на всю свою недобросовестность, Джон вынужден был признать, что Скотт не зря столько времени отдавал работе. Где бы он ни находился, в солодовом ли цехе, где следил за тем, чтобы не проросли семена ячменя, или перед печами, где сжигали торф, чтобы просушивать семена, возле чанов для производства браги или возле перегонных аппаратов, Скотт следил за всем, что происходило, с видимым удовольствием. Он часто ходил в соседнюю бондарню, чтобы починить дубовые бочки или купить по случаю бывшие в употреблении, объясняя Джону важность качества древесины для созревания алкоголя. «Никогда не используй новые бочки! В худшем случае можно использовать те, в которых раньше был херес, бурбон или даже бордо. Виски проведет в них десятки лет, и его аромат будет зависеть исключительно от дерева бочек. А поскольку это материал пористый, он вберет в себя еще и окружающий воздух, а ведь мы близко к морю, так что воздух придаст ему особый вкус, чуть солоноватый, но очень узнаваемый. Естественно, это палка о двух концах: из бочки испарится примерно один-два процента ее содержимого за год, но это у нас называют „долей ангелов“».

Все эти тонкости поначалу удивляли и раздражали Джона, но тем не менее со временем он начал испытывать ко всему этому смутный пока интерес. Единственное, чего не делалось в винокурнях, это розлива в бутылки – бочки направлялись в специализированные фирмы, однако ответственность за розлив несли винокурни. Джон уже дважды отвозил бочки в предместье Эдинбурга, и это маленькое путешествие ему даже понравилось.

– Так и будешь тут курить весь день?

Скотт, который подошел незаметно, так что Джон его не увидел, шлепнул его по плечу, и паренек вздрогнул.

– Если тебе нечего делать, пойдем со мной.