Лед и пламя

Выйдя с Северного вокзала, Джон был тут же встречен отцом, который повел его в первую же попавшуюся им на глаза пивную. И даже если они с трудом опознали друг друга в «Фейсбуке», им не составило труда сразу же узнать друг друга вживую. Они тут же обнялись и похлопали друг друга по плечам.

– Сказать, что ты изменился, – значит ничего не сказать! – воскликнул Майкл. – Ничего общего с подростком, которого я видел в последний раз в Париже. Теперь ты стал прекрасным молодым человеком. И сейчас ты мне все расскажешь о своей жизни там, но прежде мы что-нибудь закажем, поскольку ты, наверное, сильно проголодался.

Пока отец изучал меню, Джон старался как следует рассмотреть его. Сколько же времени они вот так не сидели друг против друга? А ведь он еще помнил тот день, когда мать ему сказала, что отец больше никогда не придет в их чудесную квартиру на улице Рен, где они в то время жили. С тех пор они больше с отцом не встречались. Развод происходил с помощью адвокатов, и соглашение родителями было подписано в зале суда Дворца правосудия. Так в одночасье четверо детей лишились отца. За пять лет Майкл заметно постарел, волосы его поредели, под глазами наметились темные круги, но он сохранил стройность фигуры и по-прежнему был одет по последней моде. Возможно, чтобы нравиться новой жене.

– На закуску фуа-гра, а потом сладкое мясо[16] со сморчками, что скажешь? Попразднуем как следует сегодня, я уверен, что ты не едал ничего подобного там у себя, в Шотландии!

– Да, там мы едим только овечьи рубцы, каши, этот жуткий суп из бараньих голов да овсяное печенье. Представляешь? Только хлеб, пожалуй, хорош, да еще морепродукты, конечно.

– Ни дичи, ни лососины?

– Нет, это тоже бывает.

– У вас в замке есть повар?

– Да это просто особняк, папа. Никакого персонала, если не считать кузена хозяина, простоватого малого. Готовкой занимается сестра Ангуса, старая дева, которая взяла на себя все и крутится на кухне с утра до вечера!

Они вместе посмеялись, затем Майкл продиктовал заказ официанту и на выпивку выбрал молодое божоле.

– В любом случае я не хочу оставаться в этой дыре, – категорично заявил Джон. – Мама думает, что я мог бы обеспечить свое будущее в деле отчима, да вот только его сынок Скотт не желает мне доверять ничего стоящего. Мы с ним плохо ладим, просто отвратительно. Он такой наглый! Похоже, он считает себя настоящим аристократом или кем-то вроде этого.

– Шотландцы никогда не считались настоящими дворянами. В свое время они, правда, получили возможность покупать…

– …земли и титулы, которые были с ними связаны, я знаю. Но за исключением этого слабого места в родословной Ангус ворочает большими делами. У него настоящий бизнес: две винокурни, которые начали процветать с тех пор, как шотландский виски вошел в моду, а кроме того, довольно приличная прядильная фабрика. Короче, он зарабатывает немало бабок, что не мешает ему быть скупцом, каких мало. Впрочем, так всегда и бывает. Ну и чтобы прекрасно проводить время с мамой, которой он очень гордится, чтобы иметь возможность играть в гольф и охотиться, он все полномочия передал своему любимчику – сынку. Это-то и ставит меня в тупик.

– Понимаю, – без особой убежденности сказал Майкл. – Он все еще играет в гольф, твой отчим?

– В Шотландии все играют в гольф! Повсюду площадки, ведь это национальный вид спорта. А я этот гольф просто ненавижу. Никак не могу поладить со всем этим, с их привычками и пристрастиями, чувствую себя абсолютно чужим в этой проклятой стране.

– Ну и что ты собираешься делать?

– Честно? Признаюсь, что я немного рассчитывал на то, что ты мне поможешь.

– Так чем же я могу тебе помочь, сынок? Ты же знаешь, что я, как и твоя мать, начал совершенно новую жизнь.

– Да, но…

– Послушай, я буду с тобой откровенен. Я люблю свою жену, но она чудовищно ревнует меня к моему прошлому. Связав с ней судьбу, я дал обещание никогда ее им не обременять. С тех пор у нас родилось двое детей, две очаровательные девчушки, они приходятся тебе сводными сестрами, это так, только жена ни за что не допустит, чтобы ты с ними встретился. Я и к себе тебя привести не смогу, это будет настоящая трагедия. Мне даже пришлось выдумать предлог, чтобы прийти сюда и встретиться с тобой.

Обескураженный, Джон потерял дар речи. Если он и не слишком надеялся на поддержку отца, то теперь окончательно лишился всяких иллюзий.

– Но не волнуйся, перед твоим отъездом мы с тобой успеем хорошенько повеселиться. Только вдвоем, ты и я. Это будет ночь, полная прекрасных безумств, о которой ты никогда не забудешь. Когда ты будешь свободен? Скажи мне обязательно, и я сумею выкроить для тебя свободный вечерок. Наверняка у тебя намечена обширная программа, ведь ты так давно не бывал в Париже! Кстати, а где ты остановился?